Когда вдруг решил, что уже поздно - страница 8

Шрифт
Интервал



– На данный момент домой. Ты не рада?
– Я не рада тому, что ты до сих пор одна. – Снова схватив палитру, мать отвернулась к картине, пытаясь сосредоточиться, но, так результата и не добившись, устало вздохнула. – А ведь тебе уже тридцать!
– Мам, ты всю жизнь одна и…
– У меня была ты! А твой отец… он убивал во мне вдохновение, душил своей заботой, своим вниманием. Он хотел увезти меня в другой мир, в другую реальность. Туда, где правят материальные блага. А я выше всего этого. История нашей с ним любви была предрешена ещё до её начала. И я счастлива. Я счастлива, а ты нет.
Поспорить тут было не с чем, и Рита промолчала.
– Кстати, ты слышала, что Андрей женится? – Глянула мама строго и вот теперь с укором, а Рита, наконец, присела, правда, тут же закинула ногу на ногу и принялась нервно верхней из них подмахивать. – Нет, ну, какой же замечательный мальчик…
– Я так понимаю, шуму теперь будет на весь город? Удивительно даже, что таксист не задал мне этого вопроса, а ведь посматривал-то с интересом. Тоже, видать, признал, и мучился от неведения.
– Твой сарказм неуместен. А шум будет. Обязательно будет. И хорошо ещё, что не на весь полуостров, солнышко. А ведь на месте его невесты могла быть и ты. Как она, кстати? Ты видела?
Рита устроила ладони на коленях, пытаясь сдержать раздражение.
– Красива и умна. Мне кажется, Андрею повезло.
– Что? И познакомить вас успел? – Ахнула мать, удивляясь. – Значит, со своим бывшим ты видишься регулярно, а навестить мать времени не хватает?
– Они с Юлей приезжали посмотреть на Ниагарский водопад. И тебе, кстати, тоже не мешало бы. Вдруг бы именно там ты нашла своё вдохновение?
– Я поняла, куда ты клонишь. – Предупредительно прищурилась мать, тыча в Риту указательным пальцем. Больше не скрывая явного напряжения, она присела на высокий деревянный табурет. Склонив голову набок, глянула на картину, чтобы тут же отвернуться, нервно комкая в пальцах влажную тряпку, которой обычно вытирала руки. – К слову сказать, ко мне он с ней заезжал тоже. – Нехотя призналась. – Что я могу сказать?.. Замечательная девочка. Милая, добрая, Андрея любит. Впрочем, ты любила его ничуть не меньше!
– Мама!
– Я никогда не успокоюсь!
Предельно чётко и на удивление спокойно заявила мать, после чего со стула поднялась, вытиснула на палитру немного бежевой краски и принялась кистью смешивать её с другими, пепельно-розовыми тонами.