И пока я, осознав смысл сказанного, заливалась краской гнева, он продолжил кружить меня по залу. При нашем приближении гости, стоявшие в первых рядах, шарахались от нас к стенам зала, как от прокажённых. Видимо, насмотрелись на моих невольных жертв и решили не пополнять ряды подвернувшихся под мою руку, ногу или макушку неудачников.
- И о чём же таком думал Келер, что ты его наградил моей пощёчиной? – справившись с эмоциями, спросила я.
- Ничего такого, - пожал плечами, кружа меня вокруг оси, Повелитель. – Просто он не нравится моему сыну. Я пока не выяснил почему, Изар стал слишком легко ставить блок на свои мысли, только вот лицо держать ещё не научился. По нему так легко его читать.
- Ну, а краснорогий чем тебе не угодил? – взяв на заметку поговорить об этом упущении с мужем, поинтересовалась я.
- Тулех Крам – самый отъявленный бабник на Акуме. – Прочитав мои мысли, усмехнулся свёкор. – И он, несмотря на мой запрет, постоянно крутиться вокруг Аурелии. Да, и ей я о нём подробно рассказывал.
- И что? – не поняла я. – Ведь он её ни к чему не принуждает. К тому же Аурелия давно уже не молодая, глупая девушка, а вполне красивая, самодостаточная и свободная женщина. Если она знает о его репутации, то понимает последствия своих действий.
- Она мне не чужая. – Сквозь зубы процедил Измаил, крепче сжимая когтистую руку на талии. – Аурелия – сестра моей любимой женщины. И, разделив со мной заботу о сыне, стала ещё ближе и роднее.
"Так, кажется, у кого-то чувства к тётушке, но этот кто-то их почему-то скрывает", – подумала я, смотря на флиртующую блондинку. "И, похоже, объект разговора тоже об этом знает, ну, или догадывается точно".
Сначала Повелитель скрипел зубами, подслушивая мои мысли, но потом заинтересованно проследил за улыбающейся девушкой и спросил:
- Ты так думаешь?
- Не знаю. Может, ей просто нравится злить тебя и ругаться с тобой, - пожала уже я плечами.
Измаил посмотрел на меня с укором. Я лишь невинно улыбнулась. А вот нечего ковыряться в голове у других.
Повелитель лишь понятливо хмыкнул, но продолжать разговор не стал. Да и танец, слава Вселенной, подошёл к концу.
Мы сделали последний круг по залу и, остановившись друг против друга, склонились: я в глубоком реверансе, а мой партнёр по танцу – в поклоне.
Мелодия закончилась, зал взорвался аплодисментами и восторженными выкриками. Повелитель протянул мне руку, а когда я вложила свою ладонь в его, Измаил притянул к своим губам и мягко поцеловал.