Кинула на столик сумочку - и тут снова вспомнила про пропавшие сигареты! И не выдержала: движимая мстительным чувством, вылетела обратно в коридор, ворвалась без стука в его комнату и забрала со столика вазу с цветами. А то еще разобьет!
Бросила на него взгляд - белобрысый как-бы-вроде телохранитель стоял у шкафа и смотрел на нее, иронически приподняв бровь, будто на какую-то забавную диковину.
***
Проснулась Бруни часа через три. Блаженно потянулась, подумала, что теперь не мешало бы позавтракать... и вспомнила про папочкиного эмиссара. Настроение сразу испортилось.
Позвонив на кухню, она потребовала завтрак и, когда горничная принесла поднос, поинтересовалась:
- Лора, а этот... ну, который со мной приехал - он...
- Господин Берк уже позавтракал, - отрапортовала горничная. - Сейчас он осматривает дом.
Что-о?! Да что он себе позволяет?! И почему {[господин]} Берк?! Он что здесь - гость, что ли?!
Отбросив недоеденный рогалик, Бруни вылетела из под одеяла, накинула халат и понеслась наводить порядок.
Дом свой она нежно любила. Еще пять лет назад, увидев в альбоме у архитектора рисунки, она сразу поняла - вот дом, в котором ей хочется жить!
Белый бетон и мрамор, и металл и стекло - и много-много воздуха, и солнце, врывающееся в огромные окна. Вроде бы беспорядочный, но странно-гармоничный, похожий на иллюстрацию к роману о будущем; никаких парадных лестниц - анфилады комнат на разных, плавно переходящих один в другой уровнях, и арочные проемы между ними...
Гюнтер был тогда против - он хотел видеть свой новый дом в Грюнвальде более традиционным. Но Бруни то угрожала ему, что отменит свадьбу, то канючила: "Ну миленький, ну пожалуйста!", пока он не сдался.
И она получила свой дом - голые стены и потолки - и оформляла его сама, не торопясь и с любовью, комнату за комнатой. Ей доставлял удовольствие сам процесс.
Серые мраморные полы, а кое-где - черные, из лабрадорита. Витражи, зеркала в причудливых рамах, столики, вазы - и цветы, кажущиеся еще более яркими на фоне белых стен. И занавеси из стеклянных позванивающих бусин, и кожаные светлые кресла, и диванчики, и светильники...
Посторонних в своем доме Бруни не терпела и никогда не устраивала вечеринок - при одной мысли о том, что гости, разгулявшись, могут что-то разбить или испортить, становилось не по себе.