– Vaalama haty! И этот туда же! Скоро мужиков-то нормальных не останется! – истерично всхлипнул Ларинтен и, порывшись в рюкзаке, достал очередной пузырек. – Эх, Велия, Велия, и тебя захомутали... А я так надеялся, что бабы его не интересуют!
– Ага, а ты случайно не надеялся, что его интересуют такие алкаши, как ты? – хохотнул из своего угла Степан, с тоской покосился на меня, шумно вздохнул, и снова уткнулся в потрепанную книгу.
Дверь открылась, и в комнату вошла Хева, неся впереди себя огромный поднос, уставленный блюдами с ароматным дымящимся мясом, оладьями, какой-то зеленью и большим кувшином молока. Составив все это на стол, она повернулась к нам.
– Кушайте! Сейчас еще вина принесу или, может, какую настойку уважаете?
– Хева, неси что хочешь! – в нетерпении отмахнулся от нее Барга. Дождался, пока за ней закроется дверь, и, прихватив пару кусков мяса, подошел ко мне. Усевшись возле меня на корточки, целитель протянул мне дымящийся кусок и настороженно спросил.
– Что ты пытаешься нам сказать, Великая? Что такого выдающегося тебе сегодня показал Вел?
Все, делая вид, что им это неинтересно, затаили дыхание, прислушиваясь к нашему разговору. Я долго молчала, действуя всем на нервы, сосредоточенно жуя кусочек мяса, потом попросила пить, и тут же получила на выбор: кувшин молока и пару бутылочек с зельями. Причем одну добровольно протянул мне Ларинтен. Напившись холодным и удивительно вкусным молоком, я прокашлялась, оглядела гипнотизирующих меня мужчин и, не вдаваясь в подробности, томно протянула:
– Это было так чуде-е-есно! Благодаря Велии, я будто заново родилась! Словно в меня влили новые силы! Никогда бы не подумала, что способна получить от этого занятия тако-о-ое удовольствие! Я словно очистилась от старой жизни телом и духом!
Все, ожидая продолжения, сидели, не сводя с меня глаз, и никто не заметил, как дверь тихо отворилась, и в комнату вошел чем-то озадаченный Велия. Услышав мои последние слова, он снисходительно улыбнулся.
– Что, делишься впечатлениями? Да, ты права! Это того стоит!
Не замечая вконец ошалевших от такого заявления взглядов, он подошел к столу, сцапал кусок мяса и с жадностью вгрызся в него зубами.
– Я голоден как волк! – проговорил он с набитым ртом и только сейчас заметил отвисшие челюсти друзей. – А чего вы на меня так смотрите? Я что, после трудного дня, уже и поесть не могу?