– И откуда ты взялась на мою голову?..
Он забросил проклятые туфли в один из мусорных баков, понимая, что пока они не привлекут ничьего внимания. Но это только в том случае, если девчонка не решит исполнить гражданский долг, и не заявит в полицию.
– Чёрт… – капитан взъерошил волосы, затем сжал кулаки от отчаянья, – чёрт!
Он должен был найти её раньше Хворостина. Максим зашагал по улице, и спрятал ободранные руки в карманы пальто, прикидывая возможные варианты. Сегодня суббота, та девица, возможно, шла с работы. А ещё у него был трамвай… точно! Её должны были запомнить. Сиверин резко развернулся, и направился в сторону небольшого парка, издалека замечая блестевшие полосы рельсов.
Он почти добрался до перехода, когда большая чёрная машина остановилась, преграждая ему дорогу. Стекло с водительской стороны опустилось, и капитан встретился с каменным профилем женщины. Она повернулась, и некоторое время изучала его, затем коротко кивнула в сторону задних сидений. Дверь машины распахнулась, и Максим с сомнением поглядел на неё, затем на парк, с которым его разделяла полоса асфальта. Но пассажир машины, недолго церемонясь, просто схватил молодого человека за полы пальто, и втащил в салон. Дверца немедленно захлопнулась, и машина рванула с места. На заднем сидении ещё некоторое время продолжалась борьба, пока, наконец, похититель не пробасил на весь салон:
– Стоило человеку взять выходной, на рыбалку собраться, первый раз за целый год, ты уже успел башку свою в такую дурь всунуть! – огромный дядька, обхватил Сиверина за шею своей ручищей, и едва не задушил, прижимая к себе.
Максим закашлялся, раскрасневшись, и попытался освободиться, но тщетно.
– Пусти идиот, задушишь… – прохрипел он, чувствуя, что в глазах уже темнело.
Дядька ослабил хватку, и как щенка потрепал товарища по голове. Максим вырвался, и зло ударил его кулаком в плечо, но сосед только загрохотал сиплым смехом.
– Откуда вы взялись?! – теперь Сиверин поглядел на женщину, которая невозмутимо вела машину.
Она вообще когда-нибудь меняла выражение лица? Хотя нет, однажды, капитан вспомнил, как одна её бровь приподнялась, это был показатель крайнего удивления…
– Прохоров, я тебя спрашиваю, какого чёрта вы оба тут делаете? – Максим воззвал к своему довольному коллеге.
– Иваныч запретил к тебе соваться на месте, но про улицу он ничего не говорил, да Светусь? – здоровяк заговорщицки подмигнул их молчаливому водителю.