— Почему ты злишься? – спрашиваю я, не выдержав напряжения. Марк бросает на меня раздраженный взгляд.
— Потому что ты – глупая маленькая девочка. Я думал, что мы все решили! Отец явно дал понять, что если мы не прекратим, то меня ждут крупные неприятности. И у меня нет оснований ему не верить. Он выкинул меня из дома, лишил материальной поддержки, запретил приезжать домой даже на каникулы. И ты считаешь, что после всего этого, я буду счастлив тебя видеть? Ты серьезно? – он вскидывает бровь, и я вся сжимаюсь под этим обвиняющим взглядом. Мне ужасно стыдно, и по моим щекам текут слезы, которые я не в силах сдержать.
— Я поеду домой, — потеряно бормочу я, пытаясь встать. Он хватает меня за руку, рывком заставляя сесть на место.
— Сидеть. Домой она поехала. Следующий поезд до Твери только в семь утра. Ты понимаешь, что еще больше усложнила ситуацию? Они подумают, что мы тут черт знает, чем здесь занимались! Тебе не пять, ты должна хоть немного думать не только о себе. — отчитывает меня Марк. Я молчу. Что мне еще остается? Но от чувства несправедливости сводит зубы. Он валит все на меня, словно я виновата в том, что произошло. Словно я это начала. Хотя, может, быть, и я, но все равно обидно…. От обиды и боли поток слез только усиливается. Марк нервно меряет шагами кухню. Никогда не видела его таким взбешенным и напряженным.
— А гостиница? – перестав всхлипывать, начинаю думать.
— У тебя есть деньги? У меня – нет. Я тут выживаю, как могу. В МГУ учится недешево, а если еще родные мать и отец предпочли тебя бесконечной толпе приемышей… — он осекается, заметив, как широко распахнув глаза, смотрю на него с недоверием и потрясением.
— Это я тоже? Да? Приемыш? Так ты считаешь? – мой голос дрожит, набирая силу. — Но знаешь, каждый рубль мы отработали сполна. И давай не будем забывать про пособия, государственные премии и награды, которые получают родители. То, что они делают, нужно, прежде всего, им самим.
— Как ты запела, — криво усмехнулся Марк. — Забыла, как тебя чуть не отправили обратно в интернат три месяца назад? Но нет, тебя опять понесло на подвиги.
— Никто не отправил бы меня в интернат, Марк. Я слышала, что сказал отец…Я думала, что ты тоже хочешь увидеть меня, — Тихо произнесла я. — Думала, что мы любим друг друга.