- Ты? – друг удивлёно оглядел меня.
- Ага. За меня уже все всё решили. Конечно, - я встал, начав расхаживать по комнате, - раз мой отец великий реформатор, который вхож в саму Коллегию Управления, как же я не пойду по его стопам? – я остановился, метнув гневный взгляд в друга, который, по сути, был ни в чём не виноват.
- Но тебя же никто не заставляет поступать именно так?
- Ага, не заставляют… - я снова сел. – Мои родители всегда говорили про свободу, право выбора и всё остальное, за что они так боролись. Но, в то же время, с самого детства все мне промывали мозги, говоря, какие у меня замечательные и уникальные родители. Какой вклад они внесли в картину современного мира, и какой у них, должно быть, вырастет гениальный сын. Никто не думает о том, как тяжело быть сыном героя. Каково это – иметь родителей, которым практически невозможно соответствовать… А ещё эти дурацкие белые волосы… - я с силой откинул назад, упавшую на лицо прядь, чуть не выдрав её с корнем. – Уж лучше бы я был рыжий, как мама…
- У тебя хоть мама есть. – сказал друг, что заставило меня поднять глаза.
- Да, ты прав… Но, может быть, я такая сволочь неблагодарная или изнеженный мальчишка, которому ни в чём не было отказа, но я иногда, - я понизил тон до тихого-тихого шёпота, - я жалею, что у меня есть родители…
- В смысле?
- В смысле, что, если бы их не было, или, если бы они были другими, от меня никто ничего бы не ждал. И мне не пришлось бы ходить в эту дурацкую школу! – волна злости снова поднялась во мне и я со всей силы пнул несчастную сумку, которая отлетела к стене, ударившись о неё. – Придумали тоже, - я закатил глаза, - запихнуть меня в, элитную гимназию, где я получу лучшее образование, воспитание и обращение. – я гримасничал и коверкал слова. – Ага, - я вернулся к нормальному тону и посмотрел на друга, - а ещё ненависть ко всему живому, как навык по умолчанию и седые волосы в свои неполные шестнадцать!
- Зато в твоём классе нет троллей.
Я пару секунд постоял, хлопая глазами.
- Ты серьёзно? – начав смеяться, спросил я.
- Ага. Перешли с начала этого года. Вообще не разговаривают, по крайней мере, на понятном для нас языке, но учатся. Видите ли, - друг выпрямил спину, изображая члена правительства, - у нас всеобщее образование и каждый член общества, вне зависимости от того, к какой рааде он принадлежит, имеет право учиться.