Тина пожала плечами.
- Да что он мог-то? Ведь ежели возмутится да нагрубит отцу, то куда ходить пьянствовать будет? Вот он и сделал вид, будто и не слыхал ничего.
Но вот Ден и слова плохого о друге слышать не желал, оттого мы с Тиной и вынуждены были мириться с тем, что Савка стал почти неизменным участником всех наших игр и проказ. Причем ежели случалось нам набедокурить так, что про то дознавались взрослые, то подлый Савка мигом выдавал всех, заверяя, что он-то сам ни в чем не участвовал, так, стоял в сторонке. Удивительное дело, но глядя в его честные наивные голубые глаза, взрослые верили ему, так что он единственный из всех избегал наказания. Ден же объяснял этот удивительный факт не мерзким Савкиным характером, а его невероятным везением.
- Да Савка твой нас и выдал, - горячилась Тина, когда мы втроем отрабатывали наказание - мыли полы в школе. - Кто, как не он, знал, что мы хотим обрядиться в русалок да разыграть Стена?
- Нас случайно поймали, - упрямо повторял Ден. – Савка не виноват, сами дураки.
- Урод твой Савка, - зло бросала подруга. – Сейчас небось хихикает над нами.
Ден отворачивался и напряженно сопел. Ссориться с Тиной он не желал, но Савку все равно оправдывал.
Стыдно признаться, но задумка, из-за которой нам троим сильно влетело, принадлежала мне. Кривой Стен, любивший выпить еще в те далекие времена, когда море выбросило на берег разбитую лодку, в последние пару лет отдавался излюбленному занятию с особой страстью и напивался уже не раз в неделю, а почти ежедневно. Зачастую ночами будили всю деревню его пьяные песнопения, которые подвываниями и хриплым лаем подхватывали дворовые собаки. Несколько раз бывал Стен даже крепко бит мужиками, после чего клятвенно, со слезами на глазах, обещал исправиться. Но едва только начинали сходить оставшиеся после вразумления пьянчуги синяки, как Стен принимался за старое. Однажды, когда он бродил по улицам и горланил особенно долго, почти до рассвета, я, хмурая и невыспавшаяся, предложила план.
- А давайте устроим так, что Стену сам Морской Бог запретит пить.
- Ты что, правда можешь обращаться к Морскому Богу так, что он тебя непременно услышит? - глаза Тины загорелись любопытством. – Он тебя спас, выходит, ты его любимица – это все знают. Отец говорит, что у Морского Бога на тебя есть свои планы, но то не людского ума дело. А соседки судачили, что твоя мать купила тебе жизнь в обмен на свою, и теперь ее душа навечно томится в морских чертогах. Значит, это правда?