— Вик, и ты совсем не задумываешься, каково супругам твоих любовников? Неужели сама не осознаешь, насколько подло поступаешь? — подруга смотрела удивленно. Она сама готовилась к свадьбе, и ей даже представить было страшно, что могло бы произойти, попадись на пути ее жениха вот такая Вика.
— Глупая, да они после меня бегут к женам с чувством вины. И у них начинается новая жизнь, у некоторых даже второй медовый месяц. Я ведь не собираюсь разбивать семью. Оно мне не надо совершенно, — спокойно возразила Вика, а потом, не сдержавшись, добавила: — И да, у подруг я мужей не соблазняю, не надо на меня сейчас смотреть, как на врага народа. К тому же твой Костик тот еще кобель. Он и без меня тебе рогов наставит.
— Что ты несешь? — вскипела подруга, вскочив из-за стола. Хорошо, они находились в небольшом кафе в тот момент, когда народа было еще слишком мало. Но и те несколько человек, сидящих за столиками, недоуменно посмотрели на девушек.
— Только то, о чем знаю наверняка, — спокойно ответила Вика. Ей было жаль подругу: милую, нежную, спокойную пай-девочку, которая от плохого слова падала в обморок. Многие тогда были поражены известием о свадьбе «тетехи», как называли за глаза Анечку, и ловеласа, сердцееда и казановы Костика. Многие даже решили, что он остепенился. Только Вика знала, каким жених подруги остался. До сих пор не пропускал ни одной юбки.
Анечка не стала продолжать беседу. Судорожными движениями достала из кошелька деньги, бросила на стол и покинула кафе. Вика пожала плечами, позвав официанта и требуя десерт. Она хотела, как лучше, а получилось, как всегда. Да, порой Вика могла быть неоправданно жестокой, но это не потому, что она хотела обидеть. А только из-за врожденного чувства справедливости. Всю правду она предпочитала говорить человеку в глаза, никогда не опускаясь до сплетен и обсуждений кого-то за спиной.
За это ее многие не любили. Но по-другому она просто не могла. И не хотела. Именно благодаря ее характеру, рядом с ней остались те единственные, которые настоящие, друзья и подруги. Остальные сами собой отсеялись.
Я наблюдал за девушками, прислушивался к их разговору. На меня все больше нападала тоска, я готов был застонать.
Именно тогда-то я и понял, что все мои попытки обречены на провал, так как с ее внешностью, на нее западали и жук, и жаба. И соблазнить даже закоренелого женатика для нее не составляло проблем. Она нравилась всем мужчинам и парням. И не нашлось еще счастливчика, который смог бы устоять против ее невинного (ага, когда он таковым являлся на самом деле) взгляда. А она бросалась на тех, кто сразу не попал под ее обаяние.