- Я хочу её видеть, Фрося. Я хочу знать, кто она.
- Ого. – Подруга, кажется, впечатлилась. – В твоём голосе я слышу угрозу всему человечеству.
- Фрося, через несколько недель мне исполнится тридцать.
- Трагическая дата. Я её пережила, ты знаешь.
- И знаю, и помню. И не хочу переживать также. У меня семья, в конце концов. И я довольна своей жизнью. Почему я должна что-то менять из-за того, что Славе шлея под хвост попала?
- Ему не под хвост попало, дорогая, а под другое место.
- Мне всё равно!
Словно подслушав или на расстоянии почувствовав, что говорят о нём, Игнатьев постучал в запертую дверь. Постучал довольно настойчиво.
- Лана, мы не договорили!
- Слышишь, - негромко пожаловалась она в трубку, - мы с ним не договорили.
- А до чего он собирается с тобой договориться?
- Судя по всему, до развода.
- Мерзавец. Лана, хочешь, я приеду? Приеду и всё ему выскажу!
- Я и сама всё ему выскажу. – Лана вздохнула, поглядела на дверь, которая вдруг начала сотрясаться под кулаком мужа. Надо же, сколько страсти и нетерпения. За годы брака она такого и припомнить не могла.
С Фросей пришлось проститься, с кровати поднялась и прошла к двери. Повернула ключ в замке. А у мужа строго поинтересовалась:
- В чём дело?
Игнатьев в спальню вошёл, огляделся, будто ожидал какого-то неприятного сюрприза. Не дождался, и тогда обратил взгляд на жену.
- Я не хочу ругаться, - сказал он.
Лана удивлённо вздёрнула брови, но Слава этого, слава богу, не заметил. Продолжал нервно озираться. Даже захотелось спросить у него, что именно он высматривает. В собственной спальне.
- Это хорошо, - решила согласиться она. – Я тоже ругаться не хочу.
- И что ты предлагаешь?
Впору было рассмеяться.
- Я предлагаю? Милый, ты пришёл ко мне и сказал, что спишь с какой-то молодой красоткой, а выход предлагаешь найти мне? Что ж, если тебе так будет легче, я могу дать тебе своё благословение.
- То есть?
Лана недовольно поджала губы, присела в кресло и повела напряжёнными плечами.
- Если у тебя период влюблённости и сексуальной активности, я могу закрыть на это глаза. Развлекись.
Игнатьев замер перед ней, обдумывал, после чего моргнул. Выглядел ошарашенным. Затем поинтересовался:
- Ты мне это так спокойно говоришь? Что я могу идти по бабам, а ты подождёшь меня дома?
- А ты собираешься по бабам? Всё так серьёзно?