Огонек запылал сильнее, выхватывая из темноты то железное кольцо, то спешившую по своим делам крысу.
Геральт одной рукой крепко сжимал ладонь, другой обнимал. Я жалась щекой к пропахшей потом, горячей от жара тела рубашке. Если бы могла, зарылась бы носом в жилет и замерла, слушая биение чужого сердца.
— Милая моя! – изловчившись, навсей на ходу поцеловал. – Скоро все закончится, и мы уедем.
— А Элиза?
Судьба графини не давала покоя. Да, она хотела меня убить, но из памяти не шла сломанная женщина на полу королевского кабинета. И Геральт – сначала ласковый, любящий муж, а затем враг, обещавший лично казнить супругу.
По лицу навсея пробежала тень. Он крепко сжал челюсти, но, сообразив, что я наблюдаю за ним, через силу улыбнулся. Только вышел оскал. Оскал смерти.
— Не думай! Ее больше нет, — бездушно отчеканил Геральт и с силой потянул вперед: мы заметно отстали.
Навсею явно претили разговоры об Элизе. Видела, как нервно подрагивал кадык, как вздулись желваки на щеках, и сама не радовалась, что подняла неприятную тему. Будто не знаю, какая участь уготована графине! Темные судят быстро и жестоко, не щадят ни своих, ни чужих. Впрочем, как выяснилось, ланги, серые, которых я прежде принимала за светлых, тоже. Взять, к примеру, мою ныне покойную нареченную сестру Алексию – она проявляла не меньшую, а то и большую жестокость по отношению к пленным. Над тем же Геральтом издевалась так, что даже от краткого упоминания стынет кровь в жилах.
Король с Соланжем беседовали вполголоса. Светлячки из колбы разлетелись и, практически касаясь крыльями лиц, создавали таинственную, мистическую атмосферу. Дрожащий теплый свет тончайшей вуалью окутал пространство, заставляя поверить, будто все обман, сон, стоит открыть глаза, он оборвется, исчезнет без следа. Его величество хлопнул некроманта по плечу и закашлялся, глотнув ртом воздух. Соланж остановился, склонился над бедром короля и окутал его белесым облачком. Оно на глазах начало менять цвет, темнея, пока не налилось лиловой тьмой.
На лбу короля выступила испарина. Он тоненько застонал и побледнел.
Вырвав руку, метнулась к его величеству, чтобы помочь, облегчить боль, но натолкнулась на стену из воздуха.
— Не нужно, — устало процедил Соланж, развеяв черное облачко. – Я не причинял страданий, наоборот, избавлял. А вам, — некромант бросил недовольный взгляд на короля, — лучше отлежаться. Простите за прямоту, но вы в поимке демона не помощник, а мертвый монарх Веосу без надобности. Лучше постерегите покой супруги.