Руслан
Я открыл глаза, голова болела нещадно. Что-что, а ночь удалась, еще как. Я с трудом сел, стараясь не косится в сторону подушки, где, рассыпав иссиня-черные волосы, спала та, имя которой я даже не помнил. Банально, знаю, но так частенько начиналось мое утро...
Я встал и направился на кухню. Горло пересохло, безумно хотелось пить. Среди горы бутылок дорогого пойла, я отыскал лимонад и начал судорожно делать глоток за глотком.
Откинув бутылку ,я взял сигарету и сел за стол. На телефон смотреть не хотелось, там столько пропущенных от сестры и от Адаева. К гадалке не ходи, я знал это наперед. Все-таки это моя семья как никак… Хотя я был всегда одиночкой и не мог сказать, что они для меня были моим целым. Они были семьей, а я так родственник. Как ни крути, я все равно оставался один, и, если честно, не жалел об этом, к одиночеству я привык с детства.
Вечно пьющие родители, детдом, а лишь потом дядя, который нас забрал, но теперь и его нет в живых. Когда его не стало, с облегчением вздохнул весь город. Павел Озеров держал весь город в страхе, ни на минуту не дав забыть, кто в нем хозяин, и, когда гроб с его телом опускали в землю, многие, я был уверен, были рады. Многие, но не я... Павел был для меня одним из тех немногих людей, которые в корне изменили меня, мой внутренний мир, давая понять, что нет граней реальностей. Если этого хочешь, то это будет твоим, и нет никаких граней и пределов возможностей. Если хочешь, то оно твое... Простая истина, простой урок длиною во всю жизнь. Который не каждому дано было усвоить, и они так и проводили свою жизнь, стоя на коленях, и в мыслях, а может, не получится, может нельзя...
Я встал, и, подхватив рубашку, принялся одеваться. Будить ту, чье имя я даже не помнил, не имело смысла. Если бы она заинтересовала меня, я бы хоть вспомнил имя, а так одноразовый секс и не более того.
Улица встретила меня еще прохладным весенним воздухом. Я зябко поежился после вчерашней попойки и, надев черные очки, сел в машину. Вновь закурив, я тронулся с места. Погода становилась лучше, как и мое самочувствие, хотелось чего-то необычного, чего-то такого, что я сам не мог себе объяснить. Я ехал, попутно смотря в окно, по тротуару шли девчонки в коротких платьях. Я усмехнулся, посылая им воздушный поцелуй. Тормозить было неинтересно, я заранее знал, что они сядут, поедут, и каждая сделает все, что я захочу. Машина и деньги в наше время решали многое, я бы сказал очень многое.