- Простых людей туда не берут.
- Да, его отец подключил свои знакомства и устроил собеседование, но в остальном Петр пробивался сам. Не было никаких гарантий, что его возьмут.
- Ты его будто защищаешь!
- Вовсе нет, говорю, как все было.
- Значит, он все-таки мог дать взятку?
- Не знаю, - Полина покачала головой.
- Тогда почему так получилось? Тут какая-то ошибка! Нужно подать на пересмотр дела, апелляцию или новый иск. Прошло ведь еще не так много времени, наверное, еще не поздно все исправить. Надо проконсультироваться с адвокатом. У меня среди постоянных клиентов есть одна контора. Я могу все разузнать, как это правильно оформить, можем их нанять, они все сделают.
- Нет… Нет…
К ее глазам начали подкатывать слезы. Она снова вспомнила суд, как невыносимо было слушать все, что там говорили. Невозможно было себе представить, чтобы пришлось повторно пройти через этот кошмар.
- Ты не должна опускать руки! За сына нужно бороться!
- Нет… Нет… Замолчи!.. - она закрыла уши руками и опустила голову вниз.
- Полина!
Он попытался погладить ее по спине, чтобы успокоить, но она резко дернулась в сторону, красноречиво давая понять жестом, что лучшее ее сейчас не трогать.
- Уходи! - сказала она сквозь рыдания.
Она не хотела снова переживать судебный поединок, понимала, что пересмотр дела ничего не даст, эта затея изначально обречена на провал. Хотя опытный адвокат, возможно, и смог бы повернуть слушание в нужное русло. Но тогда Илья узнает о ней то, что она сама от себя тщательно пытается скрыть, забыть. Захочет ли он остаться с ней после этого? И самое страшное: в глубине души Полина начала сомневаться, а может, решение было правильным, и Никите лучше оставаться с Петром, но признавать это она не хотела, поэтому в недрах своего сознания не копалась.
- Прости меня, я не хотел причинять тебе боль!
Полина порывистым движением ухватилась за его руку и поднесла к своей щеке. Илья понял, что она нуждается в сочувствии и ласке, и нежно провел ладонью по волосам.
- Не бросай меня! - подняла она на него заплаканные глаза.
Он собрал губами соленую влагу, чтобы разделить ее страдания. Его поцелуи исцеляли лучше любого обезболивающего, а объятия уютным пледом оградили от нахлынувших воспоминаний и переживаний. Буря улеглась.