Поблагодарила, отказалась – как он и ожидал. Ну ничего, несколько дней в запасе есть, авось уговорит! И своего недалёкого папашу заодно... А то не ровен час – к Лиите ещё кто-нибудь посватается. Даже несмотря на её сомнительную славу сглазницы. Зато в остальном девушка получше многих будет: характером скромная да тихая, рукодельница искусная, родители покойные приличные люди были, приданое неплохое. Но он бы её и без приданого посватал. Потому что красивая, не то, что Мадяна... Кто-то, может, и по-другому считает, как дружки его – не красивая, а так, миленькая, и ещё глаза эти странные... Испугались, дураки. И ладно, ему же лучше. Не Литина вина, что родилась она с «ведьминой» приметой. И глаза у неё ничуть не странные. Подумаешь, один синий, другой зелёный. Выркаш до сих пор не определился, какой ему больше нравится. А какие в них искорки рассыпаны! Словно звёздочки на небе...
- Давай я тебе вёдра к дому отнесу. Заодно разведаю, ушли ли ваши гости. Тройки-то не видать что-то.
- Вырик, ты только потихонечку, чтоб Мадя не увидела!
- Ладно.
Парень поставил вёдра у двери и прокрался к окну столовой. Тихо.
Мадяна со сватьей вышли провожать гостя на крыльцо. Приехавшая с ним родня – брат и два сына от ныне покойной жены, отпросились пораньше: вздумали покататься вокруг села, дорога больно ровная. Обратно по главной улице поедут – его подберут и заодно троечкой похвалятся. А что, пусть знают деревенщины, кто до ихней девицы снизойти изволил!
Купец оказался гораздо старше, чем расписывала Удавиха, да и на вид так себе – толстый, краснолицый, две волосинки на голове, три в бороде... Сватья уверила, что так даже лучше: коль он пожилой да недужный, может, сделает ей приятное – помрёт скоро. А она в его доме городском жить останется. Тогда можно будет и за сыновей его взяться, они оба холостые и по сравнению с папашей очень даже. Маде такой расклад очень понравился, и она расстаралась – подольстилась к гостю как могла. Купец посидел-подумал, отобедал как следует, рассмотрел дом и приданое, решил, что сама девица тоже ничего, да и ударил с Удавихой по рукам. Вручил невесте в подарок перстенёк, получил в ответ искусно расшитую скатерть (вот же мастерица!) и, довольный, покосолапил к выходу. Мадяна выдохнула с облегчением...
Оказалось, рано. Жених не заметил поставленные у двери вёдра с водой, налетел на одно из них, споткнулся – и буквально скатился с крыльца. Женщины, охая, поспешили к нему поднимать, зацепили второе ведро – и уже Мадяна с визгом пересчитала ступеньки. Как на грех, обрызгалась так, что добрую половину мучных белил размазала. Жених, увидев эту «красоту», аж кряхтеть перестал. А тут ещё Литка окаянная выскочила с извинениями, её-де вёдра, чем помочь, как вину загладить... Мадяна мрачно подумала, что если и этот пенёк трухлявый на неё позарится – точно убьёт пигалицу! Но вышло ещё хуже. Купец сразу разглядел сестрёнкины глаза и испуганно оттолкнул её руку, поспешно осеняя себя знаком от сглаза. Шаг назад – и он снова споткнулся о то же злосчастное ведро и бухнулся на землю.