— За триста хардиев вы могли бы найти себе девицу намного, намного лучше! — все-таки не удержался и осторожно заметил тот. — Да что там — одну девицу. Этих денег хватило бы...
Луциус нетерпеливо изогнул бровь, показывая, что не намерен слушать посторонних советов по распоряжению собственными средствами, и юноша понятливо замолчал. Послушно склонил голову и отступил в сторону.
Свободной рукой Луциус залез в карман брюк и, проходя мимо администратора, щедро сыпанул ему в ладони, заблаговременно сложенные горстью, золотые монеты. Я прикусила губу, удерживая себя от какого-либо замечания. Сдается, мой спутник переплатил, и переплатил изрядно от уговоренной суммы. Вон в какой широкой торжествующей улыбке расплылся облагодетельствованный парень, глядя на неожиданно полученный щедрый подарок.
— Желаю хорошо провести время! — с явным намеком кинул он в спину Луциуса, когда тот проходил мимо, таща меня за собой.
— Не сомневаюсь, что так и будет, — пробурчал себе под нос Луциус, еще сильнее стискивая мой многострадальный локоть. — Повеселюсь я сегодня знатно, это уж точно.
Стоит ли говорить, что мне от его слов окончательно подурнело.
Все то время, пока мы шли по длинному коридору второго этажа, я мучительно пыталась сообразить, как же надлежит поступить. Закричать во все горло, умоляя о помощи? Попытаться напасть на Луциуса первой, воспользовавшись ненадежным преимуществом внезапности?
«Не рыпайся, — взмолился внутренний голос. — Ты и без того наворотила дел. К чему было то выступление в холле? Если ты хотела разозлить Луциуса, то поздравляю: тебе это блестяще удалось!»
Тем временем мы наконец-то достигли дверей его номера. Почти не сбавляя шаг, Луциус взмахнул в воздухе полученной от администратора карточкой, дезактивирующей входные чары, и втолкнул меня через порог.
Здесь было темно и на удивление прохладно. Меня мгновенно кинуло в холодную дрожь, хотя не исключено, что это произошло из-за волнения, достигшего в этот момент своего пика. Луциус прищелкнул пальцами — и по стенам поползли змеистые всполохи заклинания, блокирующего звуки. Теперь я могла кричать хоть во все горло — меня бы все равно никто не услышал.
Я прислонилась спиной к стене, чувствуя, как от его зловещих приготовлений меня начинает трясти еще сильнее. Колени словно превратились в горячий кисель. Удивительно, что я еще оставалась на ногах. Больше всего мне хотелось свернуться на полу в клубочек и жалобно завыть, прикрыв на всякий случай голову руками.