Размякшая навозная жижа окончательно испачкала сапоги. Тут ругайся, не ругайся, ничего не исправишь, можно не глядеть, куда ступаешь.
Чиркнув пальцами, Эллина осмотрелась в тусклом свете магического светляка и направилась к нерасседланной Звездочке. Она завела ее в стойло, сняла упряжь и тяжелое седло, задала корму. Сумки бросила на чистую солому, чтобы не запачкались: одну из них класть в изголовье.
Позаботившись о лошади, Эллина занялась собой, решив переодеться прямо здесь. Посторонних в конюшне нет, а мокрая одежда неприятно липла и холодила тело. Нагнувшись к седельной сумке, гоэта поняла, что поторопилась назвать место безопасным: кто-то покусился на ее кошелек. Одной рукой зажимая рот, другой незнакомец тянулся к завязкам на поясе, желая освободить женщину от тяжести благородного металла. Гоэта расставаться с ним не желала, во всяком случае, без борьбы и предъявления серьезных аргументов в виде холодного оружия. Она одновременно ударила нападавшего локтем в живот и каблуком по коленной чашечке и, вывернувшись, отскочила, приняв боевую стойку.
Кинжал, который, в отличие от флиссы[3], Эллина всегда носила с собой, занял законное место в руках владелицы.
Убедившись, что игра не стоит свеч, разбойник ретировался, в сердцах пожелав женщине удовлетворяться с умертвием.
Ладно, умертвие не самый худший вариант существа, которого Эллине в сердцах прочили в любовники. Некоторые люди неприятнее нечисти, хотя разгуливать ночью по кладбищу и предлагать себя направо и налево тоже не хотелось.
Хорошо, этому только кошелек нужен. Одинокая женщина всегда рискует, даже Эллина, отнюдь не юная красотка с тонкой талией и пышным бюстом. Хотя таких прелестниц в королевстве по десять пачек на селение, выпивка всех уравнивает в правах. Случались неприятные прецеденты, но боги миловали.
Неуверенная, что неудачливый вор не караулит у выхода, Эллина запустила поисковое заклинание, настроив его на орков. Таковых не обнаружилось, и она благополучно дотащила сумки до комнатушки. Вернее, почти — возвращаясь за второй поклажей, столкнулась с Гланером.
— Лина, какими судьбами? — непостижимым образом друг умудрялся узнать ее в любом обличии, даже в темноте.
Эллина тихо выругалась и попыталась бочком проскользнуть внутрь. Куда там! Гланер сгреб в охапку и обнял так, что стало трудно дышать. Как всегда, не обошелся без традиционного шлепка, от которого она никак не могла его отучить.