Мимолетный взгляд в зеркало довершил церемонию наведения марафета перед встречей с Нрэном. Обычно, даже если богиня знала, что кузен вернулся из похода, она никогда не приходила к нему первой. К чему торопиться, если Бог Войны вскоре сам придет к ее дверям с очередной порцией трофейных украшений? Однако сегодня был веский повод изменить старой привычке.
Элия перенеслась к покоям кузена. Не дожидаясь стука, молчаливый настолько, словно ему вырвали язык, слуга Нрэна открыл дверь с низким поклоном. Одновременно каким-то чудом он умудрился повести рукой и корпусом в сторону нужной комнаты, где пребывал хозяин.
Кузен несколько поменял стиль и интерьер гостиной. Теперь там преобладали белые тона с добавлением желтого и черного. На бледно-лимонном фоне ширм парили темные птицы и пышно цвели сливы, под ноги стелился ворс белоснежного ковра. Из всей обстановки имелись: низкая мебель в черно-белой гамме, световые шары-фонарики под потолком, развешенные двумя параллельными рядами и живое дерево – точная копия валисандра в миниатюре. Оно стояло в углу рядом с окном, прикрытым горизонтальными жалюзи.
Нрэн в коротком халате как раз самолично придирчиво изучал состояние растительности. Когда вошла Элия, бог резко развернулся, глаза изумленно расширились. Он не ждал, что ОНА придет сама, сейчас.
- Прекрасный день, дорогой! – улыбка отразилась в глазах богини и еще что-то близкое к нежности и одобрительному любованию сильным мужчиной. Своим мужчиной.
- Прекрасный, - искренне согласился Нрэн.
И воистину он стал совершенно прекрасен, когда Элия подошла, когда ее руки развязали пояс на халате и легли на грудь любовника, а губы соприкоснулись в поцелуе, поначалу легком, как крылья бабочки, потом глубоком, как вечность и жарком, словно пламя неистового пожара, пожирающего душу, сердце и плоть бога…
Белый ковер оказался не слишком практичен, впрочем, чистящие заклятья прекрасно справлялись с любой разновидностью грязи, не испытывая при этом ни малейшего смущения.
Пару часов спустя звездный набор позаботился о восстановлении одежды принцессы, заодно оказался одетым в свое привычно-темно-коричневое Нрэн. Маникюра не было. Богиня не стала дразнить любовника, лишая его душевного комфорта перед серьезным разговором.
Облокотившись на грудь принца, Элия спросила: