Пришла в себя от запаха нашатырного спирта. Сморщила нос и разлепила глаза. На меня смотрели с беспокойством все, кроме Сергея. Но это не удивило.
- В обморок падает… Ты, случайно, не беременна? - с надеждой проговорила мать Волкова, а у меня язык не повернулся лишить ее этой надежды, но и врать не хотелось.
- Не знаю. Но все возможно. Потом узнаем! - пожала я невинно плечами, и смущенно уставилась на паркет.
- Дай Бог! Дай Бог! - радостно причитала мать Сергея, а Волков выронил рюмку из руки, она разлетелась на осколки по всей комнате.
- На счастье! - радостно воскликнул отец Сергея, а я вся в комочек съежилась, потому что Серый смотрел на меня так, словно готов был придушить. Или приумножить мой срок пребывания за решеткой как минимум в десять раз.
Я помогла убрать осколки, и поразилась тому, что у Волкова не было домработницы. Кто все это приготовил и накрыл на стол? Кто в доме порядок поддерживал?
- Юлечка, а вы давно с Сережей вместе? - поинтересовалась его мама, отвлекая меня от ненужных мыслей.
Я посмотрела на Волкова, как бы мысленно спрашивая: «Что ответить?». Он лишь изогнул брови дугой, мол, сама заварила кашу, сама и выкручивайся.
- Ой, вы знаете, мне кажется целую вечность, - улыбаясь, проговорила я, заметив ухмылку на лице Волкова.
- Что же это мы! - всполошилась женщина, всплеснув руками. - Юлечка, мы же не представились. Я - Елизавета Петровна, а мой муж - Иван Андреевич, но можешь нас просто называть тетя Лиза и дядя Ваня.
Поразило, с какой легкостью они приняли меня в семью, а ведь их сын в два раза старше меня, но стариков это, похоже, вообще не смущало. Им главное, чтобы Сергей новый смысл жизни обрел и не важно, с кем. «Черт! А ведь я и его дочь примерно одного возраста были бы! Наверняка, он смотрел на меня и думал о том же», - промелькнула мысль. Но мне не хотелось, чтобы он видел во мне ребенка!
- А как вы познакомились? - поинтересовался дядя Ваня. Он спрашивал не просто из любопытства или из вежливости, ему хотелось участвовать в жизни сына.
Чем больше приходилось врать, тем хуже мне становилось. Да, я воровка, да, я дочь преступника, но я не была тварью, как считал Сергей, у меня была добрая душа, как у моей мамы. И я очень сочувствовала всем этим людям, даже Волков не казался больше бездушным гадом, как я считала раньше. Он просто закрылся от мира, выстроил каменную стену вокруг себя и никого не подпускал к душе. И я его понимала. Потому что у меня отец был точно таким же. Когда убили мою маму, он потерял веру и в людей, и в Бога. Встал на «темную» сторону, и только я была его «светом» в этом мире. Мне хотелось дать этим людям надежду, что все с их сыном будет хорошо. Может, потому что понравился мне Волков или просто пожалела его, а быть может, стало стыдно, что моя семья принесла им это горе, и хотелось искупить вину.