Когда женщина уходит, на нас обрушивается гневная тирада о том, как мы плохо поступили, и только после того, как директор выговаривается, он даёт нам слово.
- Сэр, - Гаст возмущённо вскидывает руку. – Я вообще тут не причём! Я шёл мимо и услышал странные звуки в женском туалете, зашёл и увидел двух девчонок и парня, которые наезжали на неё. Вот я и спас её!
Я безразлично стою и смотрю в окно позади стола директора. Пусть делают, что хотят, мне всё равно.
- Какие двое девчонок и парень? – спрашивает мужчина.
- Я откуда знаю? Я не общаюсь с мелкими! Ну, скажи же ты хоть что-нибудь! – он поворачивается ко мне, но я не произношу ни слова.
Если сдам Эбель и Вульф, они меня точно уничтожат.
Директор вздыхает и прикрывает глаза.
- Наказаны, - вздыхает он. – Неделю будете помогать нашему уборщику со школой после уроков. Раз не хотите признаваться, вам придётся отвечать за разгром в туалете.
- За что я то?! – возмущается парень. – Я вообще мимо проходил!
- Иди отсюда, Гаст, - говорит тот.
Я разворачиваюсь и первая направляюсь к выходу, слыша за собой возмущённые шаги старшеклассника. Как только за нами захлопывается дверь, он хватает меня за локоть.
- Ты какого чёрта молчала? Сказать не могла что ли? Из-за тебя мы оба наказаны, идиотка!
Я взмахиваю кистью, отбрасывая его руку в сторону, и, последний раз бросая взгляд на своего спасителя, направляюсь в сторону выхода.
Я ненавижу. Я ненавижу их всех…
Я ненавижу себя вместе с ними.
Thousand Foot Krutch – I Climb
Наше наказание начинается с уборки класса – старшекурсник, очевидно, даже не собирается мне помогать. В его руках телефон, лицо непроницаемо. Да и плевать.
Я отвожу презрительный взгляд от Гаста, имени которого я так и не знаю, и бросаю тряпку на столешницу. Достаю из кармана сотовый, втыкаю в уши наушники и растворяюсь в громкой музыке, поглотившей все клетки моего тела. Теперь я не слышу надоедливого стука пальцев по экрану телефона, не думаю о том, что позади меня сидит на парте парень, которому я обязана, не думаю о том, что он смотрит на меня так же, как и все остальные.
Он такой же, как и все мои одноклассники. И плевать, что он меня спас. Плевать, что он первый, кто за меня заступился.
Я беру тряпку и подхожу к доске, начиная лениво стирать записи учителя. «Генетические заболевания» умирают с каждым моим медленным движением под такт музыки, оглушающей меня. Песня сменяется другой, когда я убираю мелки в шкаф, а затем и какие-то плакаты, которые достали для урока биологии и забыли убрать. Я кладу их на нужное место, скользя глазами по спрятанному в глубине шкафа человеческому скелету, прожигающему меня своими пустыми глазницами, закрываю дверки и иду в сторону бутылок с водой, чтобы полить цветы.