Фигуры внизу застыли. Анджей Карл Вильгельм и его учитель, мастер Бентони, отсалютовали друг другу мечами и разошлись.
Герцогиня вновь взглянула на часы, вернулась за стол и позвонила в серебряный колокольчик. Сын всегда точен – явится ровно через десять минут и спросит, почему температура омлета на долю градуса ниже положенной!
Неожиданно Карл издал звук, совершенно ему неподобающий, ни как герцогу, ни как мужу, ни как человеку, которого Франсуаза знала как облупленного вот уже тридцать лет.
Он произнес: «Ой!»
- Дорогой? – уточнила герцогиня, поспешно поднимаясь и подходя к нему.
И изменилась в лице, увидев лежащий у него в ладонях свиток в золотой оплетке, скрепленной… печатью императора.
Вошла горничная. Добавила третий прибор, тарелку с омлетом, накрытую крышкой и вышла, косясь на странные выражения лиц хозяев.
Фон Рок отпустил дворецкого, приказав оставить почту. Поднос не звякнул о полированную поверхность стола. Бумажные прямоугольники и свитки не дрогнули. Лишь равнодушно мерцало в руках Его Светлости послание императора.
- Франсуаза, - Карл поднял на нее взгляд, - возможно, я чего-то не знаю?
- Чего, дорогой? – в голосе герцогини не было ни одной фальшивой нотки.
- Наш сын… Разве в его поведении когда-нибудь были странности?
- Нет! – твердо ответила супруга. – Ну, если, - она лукаво улыбнулась, хотя взгляд был настороженным, - не считать тот случай, когда ему было четыре года, и он утверждал, что видит собаку, которой нет!
- Собаку? – изумился герцог.
- Ну, милый, в Тайшельской картинной галерее, в разделе межмировых шедевров, помнишь? Выставляли знаменитую картину Наймиса Роуза «Собака, гуляющая по берегу реки в солнечный день»?
- Ты даже название помнишь? – восхитился фон Рок.
Франсуаза пожала плечами:
- Во-первых, мой фонд оплачивал доставку картины с Фримма. На ней изображена река в лучах солнца, берега, покрытые травой и какими-то цветами. Никакой собаки, естественно, нет – в этом как раз и заключается ценность картины! Искусствоведы сломали головы, пытаясь ее там найти. Причем слухи о том, что кто-то эту собаку все-таки видел, периодически появляются в СМИ. А во-вторых – ту выставку посетил сам император!
- Я в восхищении, дорогая! – Карл осторожно положил свиток на стол.
Двери распахнулись, впуская Анджея. Высокий, широкоплечий, с волосами пепельного оттенка – как у матери, и отцовскими пронзительно синими глазами, он казался старше своих восемнадцати. Каждый раз глядя на сына, герцогиня жалела тех девочек, что влюблялись в Анджея, надеясь на взаимность.