- Да.
Мои колени судорожно сдвинулись, а ноздри расширились, невольно вдыхая его запах, когда он внезапно замолчал и наклонился. Все мои внутренности сжались, но оказалось, что он перегнулся через меня лишь для того, чтобы захлопнуть не до конца закрытую мной дверь, а затем снова сел ровно на своем сидении, лишь слегка обернувшись ко мне:
- Стоп-слова: желтый, красный. Если ты говоришь желтый, это означает: сильнее не надо — для боли или то, что ты напугана - для остальных воздействий. Я остановлюсь, и мы обсудим это. Если ты говоришь «красный» - все прекращается, и ты едешь домой.
- Понятно.
- В клубе веди себя тихо и будь послушной. Ты по определению подчиняешься всем доминантам, хотя я большую часть времени буду рядом. Сегодня до тебя никто, кроме меня, не будет дотрагиваться в интимных местах, заниматься сексом или воздействовать другим серьезным образом. Но иногда другие домы могут погладить тебя по голове или обнять за плечи, дотронуться до спины — это нормально.
- Хорошо.
- Теперь обсудим твои ограничения на сегодня. Поскольку ты новичок, жестких воздействий я не планирую, но все же надо определиться с твоими интересами. Посмотри на меня сейчас.
Подняв взгляд, я постаралась сделать его максимально мягким, но он все же покачал головой:
- Ты такая же саба, как я - японский почтальон.
Резко поднятая рука заставила меня моргнуть и испугаться — показалось, он сейчас ударит по лицу. Но теплая ладонь просто погладила щеку:
- Вот это взгляд сабы. Он должен быть либо испуганным, либо умоляющим. Всегда покорным.
- Хорошо.
- Да, господин, - поправил он, продолжая смотреть в глаза.
- Да, господин, - послушно повторила я.
- Хорошо. Как насчет порки?
- Да, - еле слышно согласилась я, судорожно облизнув внезапно высохшие губы. Мой взгляд невольно упал на кнут, и низ живота судорожно сжался.
- Нет-нет, - хмыкнул он, проследив за мной, - моей ладони и шлепалки тебе сегодня хватит, это точно. Думаю, покричишь даже немного.
Я тяжело дышала, сдвинув колени. Мне казалось, ткань юбки вот-вот начнет намокать от возбуждения.
- Мокрая? - внезапно спросил он, снова читая мысли, и я вскинула изумленный взгляд. Как?
- Это легко, малыш, - снисходительно ответил он на невысказанный вопрос. - Хорошо. Начнем с этого. Как насчет публичности?
- Публичная сцена? - уточнила я, и глаза раскрылись сами собой.