— Все живое здесь погибло или успело сбежать. Нам и правда стоит поторопиться, — подхватил оборотень.
Мы едва ли не бегом обошли селение, не рискнув идти через него. Кто знает, какая напасть там ожидает? Рисковать не хотелось. Даже усталость немного отошла на второй план, так как на мгновение стало страшно. Нам повезло, по дороге никто не встретился, мы благополучно миновали опасное место. Еще час быстрой ходьбы и впереди показалось второе селение. В него мы входили с первыми лучами восходящего солнца. Здесь уже пробуждалась жизнь. Хозяйки шли по воду с ведрами, лаяли собаки, горланили свои песни петухи. На нас смотрели с улыбками. И я чувствовала, это искреннее дружелюбие. Надо же, впервые такое встречаю.
— Здравия вам и вашей семье, — к женщине подошел Риер и лучезарно улыбнулся. — Не подскажете, где мы можем отдохнуть и закупиться продуктами?
— И вам не хворать, — засияла незнакомка. — Да вон, гостевой дом, там и отдохнете, и по поводу продуктов договоритесь, — она махнула рукой в сторону двухэтажного строения. Мы повернулись в ту сторону. Дом оказался большой и добротный. Поблагодарив женщину, направились к нему. Чем ближе подходили, тем большая тревога меня одолевала. Не доходя совсем немного, я резко остановилась. Оба спутника уставились на меня в недоумении.
— Тэйя? Ты чего? — удивился клыкастый. Я старалась скрыть тревогу, продолжая улыбаться, так как на нас уже смотрели многие сельчане.
— Вы ничего не чувствуете? Как-то тревожно мне. Есть в их жизнерадостности некая неправильность. Вы не находите? Может, уйдем? Нам нельзя туда входить, — добавила я совсем тихо.
Оборотень внял моим словам слишком поспешно. Его глаза заволокло поволокой, зрачок вытянулся. Он медленно оглянулся, продолжая сохранять на лице улыбку. Но с каждой секундой она становилась все больше похожая на оскал.
— Риер, хватай ведьму и бежим! — тихо шепнул оборотень, смазанной тенью выскакивая за пределы селения. Я почувствовала, как меня подхватили на руки. Только ветер засвистел в ушах да донеслись крики и рыки сельчан. Мое тело словно сковало в тисках. И отпустило только в тот момент, когда мы оказались далеко от селения. Поле и пролесок мы просто пролетели. А вот на границе с Артарийской империей затормозили. Меня поставили на землю.