Я триумфально улыбалась собственным мыслям, стоя посреди комнаты и лишь когда приняла решение показать всем, где зимуют земноводные, осознала, где нахожусь. Стояла посреди комнаты, больше напоминающей музей: на стенах диковинные обои из мягкой блестящей ткани с золотистыми ниточными узорами, на окнах – нежная струящаяся в пол ткань, под стать обоям, мебель обита кремовым бархатом, а подлокотники явно позолоченные. Столики и тумбочки отполированы так, что в них можно смотреться вместо зеркала, что я и сделала. Поверх – золоченые торшеры, фарфоровые вазы с причудливой лепниной на них и тугими букетами пионов. На полу – белоснежный пушистый ковер, по которому я прошлепала прямо в грязных ботинках. Опомнилась и тут же разулась.
Хотя, ноги мои были не намного чище. Мыться я тоже не любила. Пока нагреешь воду на огне, пока натаскаешь в железных тазиках в ванну, пока залезешь – она уже остыла. Когда повысили цену на магическую энергию, монастырь перестал закупать горячую воду из центрального водопровода, которая подогревается магией, потому матушка настоятельница любила повторять: трудности закаляют душу и характер. Не знаю, что там у нее закалялось, но лично у нас – только тело. Попробуй помойся в ледяной-то воде. Поэтому раз в месяц я бегала к своей подруге – Грендолин. Она работает горничной в доме одного богатого купца и, когда тот уезжал в столицу за покупками, вся наша компания, по одному ходила в его душевую кабину намываться. Жаль, счастье продлилось недолго. Через несколько месяцев управляющий имением заметил это благородное дело, да как заявился ко мне в душевую кабину, в чем мать родила. Мол, любишь помыться задарма, так и заплати, чем имеется. А, коли кроме тела ничего не имеется, то им и плати. И я заплатила телом. Сполна, в общем-то, но, видимо, не той частью, на которую намекал управляющий. Не знаю, будут ли у него дети, но привлекательность для женщин его отвратительная физиономия утратила на долгие месяцы.
Я рассмеялась, вспомнив его растерянность после первого удара по достоинству, которое и достоинством-то назвать можно с большой натяжкой. Не то, что у адаптанта! Того природа не обделила!
Я сделала кружочек по богато обставленной гостиной и задумалась: к кому же меня привели и почему никто не выходит и не приходит? Стала рассматривать двери. Возможно, это комнаты других участниц? А вдруг нам удастся подружиться? Я постучала в первую – тишина. Постучала сильнее – молчат.