Подземелье - черное, сочащееся водой - уже было ей знакомо. Все так же звучала музыка, и вторил ей красивый, богатый на полутона баритон. С некоторым удивлением Жозефин узнала арию Тамино. Немецкий она знала еще хуже, чем испанский, и слов не разобрала.
В этом сне также ничего особенно страшного не было, но Жозефин проснулась в холодном поту. Было еще темно, словно комнату затопило чернилами. Даже сквозь задернутые шторы проникал в комнату аромат проклятых роз. страх выскользнул из сна следом за девушкой и с тихим шорохом ходил по комнате.
- На дворе XXI век! - внятно и громко произнесла Жозефин. - Ты не можешь всерьез всего этого бояться, Жозефин Габриэль Ланглез-Кре!
Ответом ей был хохот, рассыпавшийся горохом по комнате. Белый лунный свет и розовый запах сквозь распахнутое окно затопили комнату, и возле платяного шкафа Жозефин увидела своего давешнего ночного посетителя - зловещий черный силуэт, обведенный алой каймой. В тот момент она ни на секунду не усомнилась, что это именно призрак. Рука потянулась к выключателю, но свет так и не зажегся. Вскочив с кровати, Жозефин щелкнула выключателем у двери. Безрезультатно. Подгоняемая хохотом, она бросилась из комнаты, и вниз по лестнице. Споткнулась и кубарем покатилась вниз, ударяясь то о стену, то о точеные балясины перил. Что-то хрустнуло. Шея? Жозефин упала навзничь поверх кровавого пятна, раскинув изломанные конечности, неестественно вывернув шею, глядя в сторону распахнутой двери в подвал. Из темноты на нее смотрели злые, полные голода красные глаза.