— Что теперь скажешь? — спрашивает у меня Гомбро.
— Ничего нового. В пакете, о котором говорил я, были документы. Что в пакете господина Алшора, я не знаю.
— Хочешь по-плохому, — начал подниматься со своего места Гомбро. Его намерения были мне понятны. Неприятно, но придется терпеть.
— Не здесь. Будильнику не понравится шумиха в его заведении, — осадил дознавателя Алшор. — Как договаривались, товар мой, гонец ваш. Вытрясите из него все, чтобы впредь идиоты из столицы не мнили о себе непонятно что.
— Сделаем.
— Поздравляю, господин Алшор, вы смогли меня удивить. Дознаватели из отдела по борьбе с наркотиками у вас на побегушках, впечатляет. Нам в столицах до вас далеко, мы скромнее живем.
— Скромнее, — фыркнул Алшор, поднимаясь из-за стола.
Значит, в столице сотрудники из отдела по борьбе с наркотиками прикрывают наркоторговцев, полезная информация. Сколько всего интересного можно узнать за один день.
— Встать, — приказывает мне Гомбро. Похоже, он играет роль плохого дознавателя в этой паре.
Поднимаюсь, глядя вслед уходящему наркоторговцу. Хотелось сделать что-то неприятное для Алшора, но ничего не приходило на ум. К тому же Гомбро довольно жестко застегивал мои руки в наручники, заведя их за спину. Игры кончились, сейчас из меня будут выбивать показания. Такой сценарий прорабатывался, только я не ожидал, что продажными законниками окажутся сотрудники моего нового отдела. Сволочь Гомбро, вытряхнул деньги из моего кошелька, чтобы заплатить за мой ужин. Хорошо, у него хватило ума не засовывать мой кошелек себе в карман. Посетители перешептывались, глядя, как меня в наручниках с заведенными за спину руками выводили из ресторана. Я мило улыбался гостям, недоуменно пожимая плечами. Я намерен сюда вернуться. Не сегодня, но я вернусь.
Глава пятая
Мир перед глазами завертелся — тело полетело на пол, мой затылок очень больно впечатался в камень. Зубы клацнули, рот стал наполняться соленой кровью. Рукам было больно, мой вес и спинка стула давили на предплечья. Кистям тоже досталось и я старался пошевелиться, чтобы уменьшить боль. Повезло, Гомбро поднял меня за воротник, возвращая стул в нормальное положение.
— Вот теперь можно начинать разговор, — довольно оскалился плохой дознаватель.
Я молчал, ожидая продолжения. Разглагольствования здесь ни к чему. Перебесится, отправит меня в камеру, завтра меня из тюряги вытянут столичные адвокаты, а я заработаю правильную репутацию в глазах Алшора и вообще наркоторговцев.