Так мы вышли из офиса, и я уже было открыла рот, чтобы попрощаться, как Арсений Петрович настоял:
— Я тебя подброшу, — безапелляционным голосом твердо произнес он. А мне оставалось только подчиниться. — Все же по моей вине ты так поздно уходишь, — повторил он объяснение и улыбнулся, практически затолкав в открытую дверь огромного джипа. От удивления и растерянности я не успела воспротивиться. Растерялась, надо же – этот мрачный тип умеет улыбаться. И почему-то захотелось улыбнуться в ответ. Ладно, что ж теперь, если он довезет меня до дома – мне же только лучше будет. Я пристегнулась и косо поглядывала на Арсения, разглядывая его. Смуглый, большие глаза, обрамленные такими длинными ресницами, что любая бы барышня испытала бы приступ зависти. В общем, надо согласиться с Надеждой, что наш шеф очень даже симпатичный мужчина, особенно когда улыбается, сразу смягчаются резкие и суровые черты лица, и он не кажется таким уж опасным. Темные волосы и такие большие сильные руки. Да и то, что мы сели именно в джип, я нисколечко не удивилась, такая большая машина подходила ему как нельзя лучше.
— Сама? – я вздрогнула, потеряв нить разговора, пока рассматривала шефа. И сразу же испугалась, что он мог застукать меня на разглядывании своей персоны. Широко раскрытыми от ужаса глазами посмотрела на него:
— Что, простите? – наверное, я покраснела, потому что так увлеклась. Мне стало неловко, но Арсений почему-то весело улыбнулся и повторил:
— Сама? – и махнул головой в сторону моей юбки. Я невольно отдернула юбку пониже, но, увидев, что шеф не смотрит на мои ноги, успокоилась и кивнула:
— Почти, только кружева по краю, саму юбку в магазине купила.
Эту юбку я купила уже давно, но чего-то в ней явно не хватало, и она лежала в шкафу. А недавно я поняла чего. Узор кружев пришел как вдохновение. Бабушка еще в детстве научила меня вязать. Но я не очень любила это занятие, себе, во всяком случае, я ничего не вязала. Пока была жива бабуля – ей я связала шаль и кофту, чтобы пока я учусь, она помнила обо мне, и ей было тепло. А с тех пор как ее не стало, вообще крючок в руки не брала. Сама я не люблю носить вязаные вещи, да и себе вязать как-то не интересно, а кроме бабушки у меня никого не осталось.
Но к этой юбке вдохновение само собой придумало узор кружева, такую симпатичную широкую кружевную полосу. Я ее прикрепила по краю и в тот злосчастный день, когда меня назвали «Мариной», юбочку, наконец-то, первый раз одела. В голове мелькнуло словно озарение, я почти ухватила мысль, как машина резко повернула, и я увидела, что мы приближаемся к дому. Моему. Надо же, а я ведь даже адрес не называла. Похоже, в этом городе все, кому не лень, знают, где я живу. Шеф был в хорошем расположении духа, и я не решилась спросить, откуда он знал куда ехать, чтобы не испортить ему, а, значит, потом и себе, настроение.