— А дальше что? — Мой голос поник, а разум всё ещё не желал принимать новые факты.
— У меня есть доказательства вины Торндайка и компании. Осталось выяснить, кто такой Саммерт Вудс. И мне нужно найти точные координаты строящихся станций, чтобы передать их в штаб. Остановить сопротивление, пока не поздно. Если не успеем, вслед за Фарсайдом вспыхнут бунты в соседних звёздных регионах. Разразится новая война. Это выгодно тем, кто хочет развалить Альянс и пожинать плоды разрухи и нового галактического кризиса. Как только мы попадём на наш корабль, Невил отправит запрос на Землю. И нам отыщут Райва Морриса, о котором ты вспомнила. Пойми верно: твоя безопасность зависит от расследования этого дела. И безопасность Альянса тоже. Просто цели совпадают.
— Значит, как только всё закончится, ты действительно исчезнешь, — выговорила я, принимая новые правила. — Мы никогда не сможем быть вместе.
— Я говорил тебе это сотни раз.
— Почему же ты раньше не сказал правду? Почему врал мне?
— Когда же я тебе врал? Просто немного недоговаривал, — усмехнулся Харли.
— Какой ты гад. Мне совсем невесело. И я не знаю, что теперь делать.
— Там решим. После. Идём, посмотришь сама, где твоя дочь. Юная наследница «Хард Техноложис» интересует многих, и её нельзя надолго оставлять одну. У нас ряд вопросов, которые предстоит решить. И ты знаешь, что это необходимо. Да, я принёс тебе новую одежду. В ней будет комфортнее. — Он указал на свёрток на полу, который я не заметила сразу.
Я развернула упаковку и подняла вверх тёмный космический комбинезон, какие носили на кораблях. Я никогда не надевала подобных вещей, предпочитая более стильную дорогую одежду. Но в моей ситуации это было гораздо лучше, чем оставаться в дорогих и не слишком удобных брюках.
Не долго думая, я стянула с себя футболку, бросила на кровать, а руки потянулись к застёжке ремня. Но меня опередил Харли. Его большая горячая ладонь накрыла мою, прежде чем я успела хоть слово сказать. Второй рукой он погладил мою спину, вызывая во мне странную дрожь, которой не было давно, с момента нашего первого поцелуя.
— Я постараюсь загладить свою вину перед тобой. Ты же хотела помочь мне. Ты первая, кто захотел мне помочь и увидел во мне того, кого не видели остальные.
— Не понимаю, — ответила я, проглотив тугой комок, вставший в горле, — о чём ты вообще говоришь.