- То есть, выставить на торги ее светлось подобно вещи? - теперь уже торговец начал стремительно бледнеть. - Это невозможно! Недопустимо! Вовсе не лезет ни в какие рамки.
Пожалуй, впервые за все время мужчина решился не только посмотреть в лицо Ильшенису, но даже повысить на него голос. Впрочем, Камилла не успела порадоваться благородству торговца, уже следующие слова развеяли иллюзии,
- Меня выгонят из гильдии, если посмею заикнуться о подобном. У нас запрещена работорговля! Да все приглашенные в то же мгновение покинут аукцион!
- Возвращаетесь в зал и объявляете о продаже последнего лота или я иду в гильдию и заявляю, что один из торговцев оскорбил меня? - в то время, как мужчина с трудом удерживался от обморока, на лице ардека по-прежнему читалась скука. - Думайте скорее, сегодня я планировал покинуть ваш славный город.
- К-к-как пожелаете, - явно проклявший день, когда вообще согласился на эту работу, торговец поднялся.
- А мое мнение никого не волнует? - изогнув бровь, Камилла окатила южанина ледяным презрение. - Господин Ильшенис, вам только что совершенно верно указали - торговать людьми запрещено. Вздумаете тащить меня силой и окажетесь в тюрьме за оскорбление семьи Монлер.
В действительности девушка была уверена, что ардек наверняка откупиться от любого обвинения, но все равно без раздумий сыпала угрозами. Слишком уж самоуверенно вел себя мужчина, чтобы молча это терпеть.
- Тащить? Вот еще глупости. Ты пойдешь сама, - Ильшенис расслабленно откинулся в кресле. - Более того, сделаешь все, чтобы повысить свою цену.
- С чего бы это? - девушка презрительно хмыкнула в ответ. И, не удержавшись от очередного замечания, язвительно добавила. - К слову, благородной леди полагается говорить «вы».
- Потому что не захотите, чтобы ваш отец сгнил в долговой яме. А именно это его ждет в случае невыполнения обязательств, - явно желая продолжить ее мучения, ардек говорил медленно, делая после каждой фразы большие паузы. - Не сверкайте атк глазами. Граф знал, на что шел, подписывая договор. Не просто так ведь он молчит, не принимая участия в споре.
Камилла поспешно взглянула в отца и судорожно вздохнула. Он побледнел и прижал руку к явно вновь разболевшемуся сердцу. На висках выступил пот, зрачки расширились.
- Я не думал… Не знал, что выйдет именно так… - отец произнес это елва слышно, но для Камиллы признание прозвучало подобно раскату грома.