- Не пойму, о чем вы говорите? – начинала закипать я, чувствуя надувательство. – Я заказала книгу, ее доставили. Будьте добры принести!
- Не могу! – в отчаянии развел руками господин Шелест. – Как успел сообщить, вашу книгу купили.
- Вы понимаете, о чем говорите? Книга моя, а ее купили?
- Точно так! – торопливо покивал головой хозяин магазина.
- Кто посмел?! Покажите мне нахала! Я с ним сама разберусь! – решительно направилась к двери, за которой, как я подозревала, скрывался вор, перехвативший мой заказ.
- Госпожа! Вам туда нельзя! Постойте! – господин Шелест растопырил руки в стороны и попытался перегородить дорогу.
Не на ту напал! Сделав обманное движение в сторону, поднырнула под локоть и добежала до комнаты, со всего размаху долбанув по двери сапогом. Вот еще одно преимущество мужского облачения. В женских туфельках отбила бы пальцы ног, а сейчас, кроме закипавшего негодования, ничего не чувствовала.
То, что похититель моего заказа окажется мужчина, нисколько не сомневалась. Кто еще может себе позволить перекупить заказ у женщины и не испытывать за безобразный поступок никакой вины? Но наличие сразу двух бессовестных особей, внимательно разглядывающих (на минуточку!) мою книгу, озадачило. Но ненадолго.
- Кто посмел протянуть свои ручонки к моей книге?! – строгим тоном задала вопрос, поставив руки в бока.
Кулаки сжались сами собой, готовые в любой момент показать силу удара обидчикам. Спускать произвол не собиралась.
- Разрешите вас поправить, - с наглой усмешкой произнес одних из разодетых франтов. – Я купил книгу, а значит, она моя.
- Не разрешаю! – рявкнула в ответ.
- Что именно? – получила до зубовного скрежета вежливое уточнение.
- Поправлять меня не разрешаю! – опустив голову, грозно взглянула в лицо обидчику. – Книгу заказывала я, а значит, она моя!
- Госпожа, позвольте! Ее оплатил … - попытался вмешаться в назревающий скандал хозяин магазина, но его прервали.
- Не стоит ничего объяснять, господин Шелест, - высокомерно произнес негодяй и вскинул руку ладонью к нам, останавливая речь мужчины. – Молодая госпожа представления не имеет, о чем идет речь в этой книге. Наверняка ее внимание привлекло название и больше ничего. Поверьте, в ней говорится о скучных вещах, – насмешливо обратился он ко мне.
Он вздумал поучать?
- Давно труд великого мастера Линхо стал скучнейшей вещью? – спросила я, будто сомневаясь в умственных способностях противника. – Если вы столь невысокого мнения о нем, отдайте мне. Я ценю его знания.