После этого мало-помалу общение наладилось, и между нами проявилась взаимная симпатия. А спустя ещё пару месяцев Кирилл стал за мной ухаживать. Деликатно, ненавязчиво, но весьма целеустремлённо. Если его родители и были против наших отношений, то я об этом не узнала, он решил этот вопрос сам.
Однако, несмотря на то, что этот молодой человек всё сильнее мне нравился, я не торопилась переходить к более близким отношениям. Изысканные свидания, совместные посещения театров, выставок, музеев, поездки по городам Серебряного кольца. Кирилл показал мне, привыкшей много работать, учиться и самостоятельно пробиваться вперёд, совсем иную сторону жизни в большом городе. Яркую, необычную, завораживающую. Ту, к которой я так стремилась в своих мечтах.
И всё же что-то меня удерживало. Может быть, и зря. Теперь этого уже не изменишь…
К тому времени квартиру я снимала на двоих с институтской подругой: так было экономнее и удобней. Работа в хорошем месте дала мне возможность не только полностью обеспечивать себя всем необходимым и посылать деньги родителям, но также раз в год выбираться отдохнуть в дом отдыха или санаторий.
Этой весной я решила поехать в один из них к морю, планируя на обратной дороге заглянуть к родителям. Много вещей с собой не брала, привыкла обходиться малым. Наверное, именно поэтому, когда внезапно затряслась земля и поезд сошёл с рельсов, я не осталась только с нательной одеждой, как многие из пострадавших. И отделалась несильными травмами.
Спасло то, что поезд, подходя к нужной мне станции, уже замедлил ход, и я, перекинув ремень сумки через плечо, вышла из купе. Скрежет тормозов, резкий толчок, заставивший мир вокруг перевернуться. Жёсткая стенка, на которую меня швырнуло, удар и темнота.
В себя пришла, когда меня кто-то осторожно ощупывал, пытаясь определить степень повреждений. Со всех сторон слышались стоны, плач, ругательства и перекличка спасателей, вытаскивающих пострадавших людей через разбитые окна вагона. Голова, которой я приложилась о стену, оказавшуюся вдруг подо мной, болела немилосердно, но в остальном я чувствовала себя вполне сносно. Даже смогла почти самостоятельно выбраться наружу. Сумку, болтающуюся за спиной и смягчившую первый удар, отдавать отказалась наотрез, вцепившись в неё, как в последнюю надежду.