— Бёрн, — заорала она во всю силу своих лёгких. Нападающий резко развернулся и метнул то, что держал в руках, в неё. Какая сила спасла Таисию неизвестно, но она резко отпрянула в сторону, словно кто-то дёрнул её за одежду и что-то наподобие клинка, чиркнуло её только по руке. Не обращая на себя никакого внимания, она жадно смотрела, что происходит впереди. Бёрну хватило тех нескольких секунд, что потратил нападавший на Таисию, и он, откинув свою ношу, словно огромный хищный зверь, ринулся вперёд и прыгнул нападавшему на спину. Завязалась борьба, Таисия наблюдала, как бились, словно дикие звери, два сильных натренированных тела, не желая уступать друг другу. Один нападал, чтобы убить, второй защищался. Девушка смотрела во все глаза, забыв, что нужно дышать, сердце колотилось внутри как бешеное, кровь стучала в висках от переживания за жизнь человека, за несколько суток умудрившегося стать для неё Вселенной. Пот капельками выступал на лбу и скатывался вниз, но она ничего этого не замечала. Не обращала она внимания и на рану, из которой всё также обильно сочилась кровь, пропитывая рукав куртки и капая на землю. Нападавший увернулся от очередного удара Бёрна, всё-таки сказывалось тяжёлое ранение, и каким-то молниеносным движением выхватил откуда-то из-за пояса ещё один такой же клинок с узким блестящим лезвием. Таисия хотела крикнуть, чтобы Бёрн был осторожнее, но изо рта не донеслось ни звука. Мало того, она вдруг с ужасом осознала, что не может сдвинуться с места, словно её полностью парализовало. Двигались только глаза, и вот тогда смутная догадка мелькнула у неё в подсознании. Она скосила глаза на рану, кровь продолжала бежать всё с той же интенсивностью, увеличивая пятно на земле. Всё, что оставалось ей, так это наблюдать за поединком мужчин и молиться, чтобы Бёрн победил. А Бёрн пытался увернуться от смертоносного клинка. Наконец, ему удалось поймать размахивающего оружием противника в захват. Стараясь не думать, что там с Таисией, потому что мысли отвлекали от боя, он временно блокировал все раздражители, способные отвлечь его. Перед ним был низший, такой же, как и он, лишённый дома и семьи, но присягнувший на верность какому-то хозяину из арцтахов. Парень был молод, но жажда убийства уже овладела его разумом, и он уже не мог остановиться. Такие плохо заканчивали, рано или поздно их убивали. Но перед своим концом, эти машины для убийства тоже вносили свою лепту, пополняя шеренги многоликой смерти. И сейчас Бёрн был полностью уверен, что клинок отравлен. Какая-то мысль стучала на краю подсознания, но он не впускал её, чтобы не пропустить смертоносный удар. Когда он перехватил противника, по лицу того лишь пронеслась тень неудовольствия, и он удвоил свой натиск, чтобы достать Бёрна хотя бы кончиком кинжала, чтобы рассечь плоть. Но Бёрн был опытнее, обманное движение, и рука нападавшего оказывается вывернута в кисти, и клинок рассекает кожу на открытой щеке. Первые капли только побежали по лицу, а Бёрн уже видел ужас, что наполнял глаза противника, знавшего, что его ждёт. Он продержал его ещё минуту, чувствуя, как под руками каменеют мышцы и отошёл. Тот остался стоять, как статуя, он больше не мог шевелиться, кровь заливала левую половину щеки. Теперь она будет бежать, не останавливаясь, пока в теле не останется ни капли. Он повернулся и чуть не окаменел сам, когда увидел эту невозможную женщину, как-то случайно забредшую в его душу, с абсолютно белым лицом, и с глазами полными паники.