***
Дни шли, приближая исполнение приговора. Со мной никто не разговаривал, граф занимался своими делами, а мне приходилось медленно сходить с ума, сидя в небольшой комнатке для прислуги. Дверь была открытой, но мне некуда было идти, особенно теперь, когда на моей шее красовалась печать позора в виде драгоценного камня. Благо, граф в последний момент сжалился, и меня заклеймили с тыльной стороны. Если ходить с распущенными волосами, знака видно не было. Но я хоть и не могла разглядеть его в зеркале, все равно знала, что он там есть, а это угнетало, как и уготованная мне участь. А я смерти боялась. Сейчас я бы предпочла костер.
За два дня до отъезда, во мне проснулось желание бурной деятельности, и я вышла из своего укрытия. Прошла на кухню, где кипела жизнь и... взялась за мытье посуды. Труд выветрил негативные мысли, я даже начала прислушиваться к разговорам слуг и улыбаться, реагируя на шутки. Ко мне работники графа относились с некой опаской, но не прогоняли, давая возможность участвовать в процессе уборки. Магией пользоваться боялась, хотя хуже, чем уже есть, меня за это не накажут. Так я оказалась со шваброй и тряпкой в спальне графа, когда он неожиданно вернулся.
- Что ты здесь делаешь?
Он уже знал, что я леди из знатного рода, но не желал общаться согласно моему довоенному положению. Теперь я была рабыней и другого обращения не заслуживала.
- Навожу чистоту, - сухо ответила, поклонившись. Собрала вещи и направилась к выходу, планируя быстренько ретироваться.
- Стой!
Я замерла. Слушая тяжелые шаги мужчины, в чьих руках теперь была моя судьба. Он приблизился и сорвал с меня чепец служанки. Волосы золотистым каскадом опали на плечи, словно нити золота переливаясь в лучах вечернего солнца.
Сильная рука заскользила по прядям, достигнув затылка, сжала его и принялась массировать.
- Не надо... - дернула головой, но уйти мне не позволили, прижав спиной к груди.
- Дорогая, в смысле не надо? Ты забыла, что теперь не имеешь никаких прав?
- Но вы же...
- Что я?
- Вы же... хороший человек...
Я его совсем не знала, но чувствовала. что он не способен на подлость или насилие.
- А причем здесь это? Ты теперь постельная игрушка. На это обрек тебя мой сюзерен. Я имею на тебя все права и ты не смеешь мне отказывать, тем более... живешь за мой счет.