***
Я на время переключил внимание на один из Коридоров. Говорили, именно туда перекочевала когда-то часть драконов, населяющих наши скалы. Я вижу юношу, парящего на драконе. Вижу странный медальон. Им будто кто-то управляет. С помощью медальона пытается завладеть волей парня. Юнец крепок. Он борется и, даже, когда артефакт на нем, не слышит голосов, тихо нашептывающих приказы.
Я вижу: юнец пережил трату, боль, и предательство. Я вижу: он преодолел многое. Я вижу: он достиг цели, и изгнал тьму из родных ему земель. И точно знаю: скоро ему потребуется помощь: я спасу его.
***
Мой взор снова направлен на Коридор Миров. Как всегда, он торжественно спокоен, и пуст. Единственный обитатель – Хозяин Сущего – мерно покачивает чашами. Для меня это означает только одно – нужно найти новый источник зла. Я заглянул во много врат. Вглядывался, вслушивался. Это оказалось сложнее, чем я предполагал. И даже задался вопросом: неужели Хозяин Сущего ошибся? Нет, не может быть! VVR не достоин такого отношения.
Я взглянул еще раз. Зло словно бы показалось на мгновение, а потом исчезло. Но я не сдался. Я продолжал смотреть.
Тщетно. Тьма будто растворилась, пропала куда-то. Но это не остановило меня. Великие весы Равновесия никогда не ошибались. Не ошиблись они и сейчас. Просто Тьма сейчас дремлет, ждет своего часа. Что ж, сидя в своем новом Чертоге, расположенного в недрах Окружающего, я терпеливо наблюдал.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Девочка с выпечкой.
ГЛАВА ПЕРВАЯ.
В деревне Рукхаллов царила ночь. Тихая и прохладная, она завораживала невероятной красотой, стоило только взглянуть на небо, на яркие уличные фонари. От всего этого веяло невероятным спокойствием. Все это располагало ко сну.
Но в одном доме до сих пор горел свет, доносились женские крики. Осторожно отворив дверь, прохожий заметит женщину, распластанную на постели в неловкой позе и, что было силы, помогала томящемуся в утробе младенцу прийти в этот мир. Она уже устала, и реже надрывалась в адском крике.
Рядом суетился беспокойный мужчина.
- Мирина, еще чуть-чуть. Постарайся.
Усталая, встревоженная женщина могла только, прерывисто и тяжело дыша. А между передышками надрываться, проталкивая плод.
- Уйди, Аттаван, - еле шевеля губами, произнесла женщина. Но Аттаван не мог уйти, потому что вскорости передышка оборвалась, от сильнейших сокращений Мирина закричала. Сильнее и дольше обычного. Испуганный, Аттаван мог только держать любимую за руку, пока плод неуверенно, с натугой, прорывался наружу.