– Ладно, пойдем, – лениво сказал ей Саша, – пока заказ готовится. Надеюсь уложиться за полчаса.
– Ну-ну, – негромко ответил Хан, – еще ни разу не уложился.
Саша постучал по часам, говоря брюнетке: «Five minutes». Она быстро закивала головой и поспешила передать заказ.
– Ты помягче там. Ей же еще работать, – произнес командир и укоризненно посмотрел на него.
– Как пойдет, – пожал плечами в ответ боец и отправился в холл, потом на лестницу и дальше, в знакомую комнату.
Дверь была открыта, Саша сразу прошел в душевую. Пять минут, отпущенных самому себе на купание и расслабление, закончились. Он появился в одном полотенце на бедрах. У двери стояла та самая брюнетка. Он кивнул на дверь, словно приказывая закрыть на замок. Девушка согласно ответила: сделала уже. Саша поманил ее пальцем. Она на дрожащих ногах начала свое движение к нему, глядя в ледяные глаза этого странного русского. Шла, как под гипнозом. Если бы сейчас открылась дверь, и зашел ее парень, она бы не остановилась. Ей нужен был именно этот – дикий, ненасытный в своей страсти, но такой далекий и недоступный Sasha. Девушка стояла уже вплотную к нему, глядя в голубой иней его глаз. Знала, что сейчас будет больно, готовилась к его броску, но все равно не заметила первого движения. Он схватил ее за хвост, в который были собраны волосы, и резко потянул голову назад. Девушка застонала. А вот этого Саша не любил.
– Шшш, – прошипел он ей.
Она испуганно глянула на него и попыталась кивнуть – не вышло, голова была в жестком захвате. Он резко развернул ее к себе спиной, отпустил волосы, зато обеими руками рванул на ней служебную рубашку – от ворота вниз. Пуговки брызнули в разные стороны, полы разошлись. Он положил руки девушке на грудь. Она закусила губу, чтобы не издать даже звука. Ей так хотелось дотронуться до него, до его бедер, что вжимались сзади ей в ягодицы. Но она знала, как он любит – не трогать, не стонать, не целовать. Не, не, не. Как будто этот мужчина – машина для удовольствий. Он доставит ей это удовольствие, на грани, на тонкой грани.
Не сильно сжав ее соски через кружевную ткань, Саша прекратил двигаться совсем, но продолжил сдавливать пальцами эти маленькие твердые штучки. Девушка тихо-тихо скулила – ей было уже очень больно, но хорошо! Саша чуть отпустил ее лишь для того, чтобы тут же резко скрутить горящие соски, потереть их этой жесткой кружевной тканью. И снова, и снова – дикое, болезненное наслаждение на грани. Опять отпустил. Она задохнулась, уж готовая кончить, а он отпустил. Саша прижал ее к себе спиной – его дыхание было ровным, глубоким, размеренным. Будто он выполнял тренировочное задание. Но девушка знала, еще одна капля – и он сорвется. Но эту каплю он должен добавить сам, ей не дозволено.