Как же рано у них сегодня все начинается, покачала головой Джилл. В их возрасте она корпела над книгами и мечтала о котенке. Зато банк им денег потом без проблем даст, вспомнилось ей наболевшее.
Сняв тапочек, она размахнулась и бросила им в мальчишку.
- А ну слезай оттуда, негодник! – закричала Джилл, мгновенно почувствовав себя лет на десять старше. – Хочешь, чтобы я полицию вызвала? Нечего деревья портить! А если хочешь проблем, то я твоему отцу скажу, он тебя так налупит, что мало не покажется. Ты ведь Роджерсов младший сын, верно? А ты, Лиза Вордхоломей, почему уроки прогуливаешь?
Чего у нее было не отнять, так это способность запоминать имена и лица. Не ошиблась Джилл и на этот раз. Если бы она просто покричала на подростков, они бы в лучшем случае посмеялись, а в худшем швырнули бы в окно камень. Лиза слыла той еще хулиганкой. Но, когда с тебя срывают маску безличия, то защита ослабевает, как и желание напасть в ответ. Дети предпочли убежать, а Джилл подумала, что утро она себе все-таки испортила. Ну и что с того, если бы парень упал? Высота была небольшой, сломал бы ногу, ему был бы урок, а девице повод для воздыхания.
И вообще дети должны были крикнуть ей в ответ, почему она еще не на работе. Чувствуя, что от угрызений совести сегодня никуда не деться, Джилл поспешила вниз.
Кофейня размещалась в угловом здании, находившимся между двумя улицами, которые сходились перпендикулярно друг к другу. Стоя в дверях, можно было видеть одновременно две самые старые улицы города. Одна заканчивалась площадью и городской ратушей, где сидело управление, другая – доками, за которыми возвышались гордые мачты небольших парусников. Корабли крупнее – галеры и фрегаты, стояли на рейде в море, но и их из дверей кофейни тоже было видать. Отсюда они казались совсем крошечными, зато ярко-лазурная полоса моря всегда виднелась отчетливо. Джилл больше любила смотреть в «морскую» сторону, потому что городская ратуша сразу напоминала ей о долгах.
На втором этаже, мансардном, находились две жилые комнаты. Одну, бабушкину, занимала Джилл, вторую она отдала помощникам. На первом располагались зал для посетителей и кухня. В теплое время года Джилл устраивала террасу – перед окнами кофейни помещались три столика, особенно любимых кофеманами города. Разрешение было получено еще бабушкой, и Джилл, хоть и с трудом, но это право сохранила.