– Хмм… – задумываюсь, в самом деле не представляя, что ему ответить.
В последнее время я живу у Стаса, но сейчас по понятным причинам к нему ехать не стоит. Ключи от моей съемной халупы остались в доме братьев вместе с любимой брендовой сумкой и деньгами. Радует, что хотя бы документы я, наученная опытом, не таскала с собой и не держала у Стаса, предпочитая хранить в недосягаемом для других месте… Запасной комплект есть у хозяйки квартиры, живущей двумя этажами выше, но сейчас слишком поздно, чтобы тревожить ее, да и возня в такое время привлечет ко мне ненужное внимание. В общем, некуда мне ехать. В самом деле некуда.
– Эй, – не выдерживает мой спутник, покосившись в зеркало заднего вида.
– Я думаю.
– Адрес свой, что ли, забыла? Или мне говорить не хочешь?
– Мне… мне просто некуда сейчас пойти. Я жила у своего бывшего, понимаешь…
– Так, стоп, – перебивает он, не давая мне закончить. – Меня твои проблемы не колышут, своих хоть ж**ой ешь. Говори, куда тебя отвезти, и не трепи мне мозг.
– Я не знаю.
– Напрягись.
– Я не знаю, – повторяю упорно, к собственному неудовольствию распознавая плаксивые нотки в своем голосе. Черт, черт, я не стану рыдать в этой дребезжащей колымаге рядом с этим типом…
– Тогда я вышвырну тебя прямо тут.
– Хорошо, высади… где-нибудь на остановке, – говорю тихо, сжимая друг с другом озябшие пальцы. Смотрю на свои посиневшие колени, шевелю босыми ногами, грязными и наверняка многократно исколотыми, и обреченно жмурюсь, не представляя, что делать в таком виде на улице посреди ночи. Меня или изобьют, или изнасилуют какие-нибудь бомжи, или закроют в отделении бдительные стражи порядка… Черт, вот как я до такого докатилась? Я понятия не имею, что за тип за рулем этой быстроходной колымаги, но почему-то очень боюсь остаться без него и его помощи. Не знаю, откуда во мне берется странная уверенность, будто он сможет защитить меня перед всеми этими пугающими угрозами извне, тем более что он ясно дал понять – нам пора прощаться.
Но я не хочу выходить из его машины. Боюсь остаться в одиночестве, совершенно одна в опустевшем ночном городе, без денег, без телефона, без… обуви, в конце концов! В вонючей олимпийке одного из несостоявшихся насильников, которая ощутимо жжет мне кожу, но без нее я просто замерзну.
Ужасно.