- Ну что? - задал дядюшка потрясающий по своей нелепости вопрос и сочувственно добавил, - как оно?
- Оно, это, простите, кто? - решила уточнить я, - лорд дознаватель? Боюсь вас разочаровать, дядюшка, но Маркус — это не «оно», а очень даже «он».
- Ну конечно! Как ты могла подумать, что я имею в виду лорда дознавателя! Тильда, ты совершенно непозволительно шутишь. Найди, пожалуйста, для своего специфического чувства юмора более...спокойный объект. И потом, почему ты называешь его по имени? Он дал тебе такое дозволение, или ты снова занимаешься самодеятельностью?
- Кто? Маркус? Конечно, он мне разрешил. После того, как мы с ним только что обсудили невероятно интимные вещи и подробности того, что можно увидеть в спальне через зеркало…
- Избавь меня от подробностей! - воскликнул дядюшка, заливаясь ярким свекольным румянцем и на всякий случай отодвигаясь от меня в сторону, - лучше скажи, когда ты к нему переезжаешь?
- Экий вы, дядюшка Джереми, нетерпеливый...так и норовите спихнуть меня поскорее. Через неделю, поэтому мне нужно подготовить вещи, разобраться с документами, обновить гардероб. Вы же не захотите, чтобы о вашей племяннице, которая, возможно, скоро станет вхожа в императорский круг, говорили, что она приехала к жениху голодранкой?
Дядюшка обречённо вздохнул, но возражать не стал: ну а что тут спорить, если я с какой стороны ни посмотри — с любой права. Новый гардероб дядюшка обязан мне предоставить, и скромничать я не собиралась, так как если я жертвую своей молодостью и свободой ради семьи, то пусть семья хотя бы раскошелится.
Оставив дядюшку страдать и подсчитывать предстоящие расходы, я бегом поднялась к себе в комнаты, с помощью верной Лизетты стянула наконец-то демонов корсет и со стоном наслаждения рухнула на диван. Позволив себе поваляться минут десять, я вскочила, переплела волосы, быстренько влезла в удобные брючки и рубашку, сверху накинула жилет с множеством кармашков, перетянула его в талии поясом, сунула ноги в мягкие сапожки без каблука и привычно соорудила на кровати нечто, напоминающее накрытую одеялом фигуру.
- Барышня, вы поаккуратнее, а то не ровен час, заметит дядюшка, - напутствовала меня верная горничная, свято убеждённая, что я по ночам бегаю на свидания с каким-то юным аристократом, которого никогда не одобрил бы дядюшка. Романтичная натура Лизетты уже украсила эту достаточно топорную историю массой душещипательных подробностей, деталей и нюансов. Девушка искренне верила, что помогает мне устроить личное счастье вопреки воле жестокосердного родственника. Меня вполне устраивал такой вариант, поэтому, пообещав доброй Лизетте беречь и себя, и своего возлюбленного, я осторожно выбралась в окно и привычно спустилась по густо заплетавшему стену дикому винограду.