Наедине, в тиши мы оставались
И, нарушая правила морали,
В объятия бросались, словно в бой…
Был времени совсем потерян счёт.
И я вводил тебя в ворота Рая,
Душой, подспудно, всё же понимая,
Что счастье наше быстро истечёт…
Как молоды мы были и глупы.
Нам отовсюду голоса кричали:
-Глупцы! Читайте старые скрижали!-
Мы не внимали ропоту толпы…
Любовь всегда имеет право быть!
И, чтобы там о ней ни говорили,
Вы вспомните — а сами вы любили?
Иль так глупы, что всё смогли забыть?
Автор неизвестен
Всегда думал, смогу ли еще когда-нибудь броситься в омут с головой? Думал, что нет. Уже не смогу. Думал, что все это осталось в молодости. Потом появилась Карина и я понял, что ошибался. У нас было столько разных, насыщенных моментов, а теперь я прихожу к печальному выводу о том, что важно не терять контроль над собой. Что я делаю? Зачем разрушаю собственную семью? Разрушаю собственную жену. Мучаю детей. Они все видят, понимают, но, слава Богу, не вмешиваются. Все это не правильно. Так не должно быть. Семья есть семья. Это навечно. Это то, что всегда было, есть сейчас и должно быть потом. Да, я виноват перед Аней. Виноват. Как муж и мужчина — виноват. Признаю. Но как быть, когда вспоминая о Северовой, сердце заходится, как у молодого юнца. Она подарила мне ЭМОЦИИ! Наслаждение. Заставила вспомнить, что Я ЕЩЕ ЖИВОЙ! Что я имею право чувствовать и чувствую! Она воскресила меня. Заставила жить жизнью, а не работой. Я благодарен ей. Но... видеть, как рушится то, что выстраивал долгих двадцать с хвостиком лет, оказалось тяжело. Практически невозможно. Что у меня может быть в будущем с Кариной? Я постарею раньше на двадцать лет. Мне будет сорок восемь, ей двадцать восемь. Мне будет шестьдесят, ей сорок. Двадцать лет, а на самом деле — целая жизнь. Поколение. Разные вкусы и интересы. Разные воспоминания о прошлом. Мы сошлись вместе в какой-то одной точке и, невероятным образом, не может теперь расстаться. Будто нить связала, но нить — не брак и не штамп в паспорте.
Мои отношения с Кариной — это вулкан страсти, эпицентр эмоций и цунами ее сумасшедших поступков. Когда мы оставались наедине после ссор, во мне было только одно желание - довести её до слёз и увидеть, что ей больно. Она была непробиваемой стеной, в которую я со всей дури столько раз кидал стекло правды.