— Нет, простите.
— Ну вот, теперь она еще и беспамятная, — раздался ворчливый женский голос. О, пришла в себя, надо же.
— Мама! — укоризненно ответил женщине мой «муж». — Зачем ты так? Лина не виновата!
Лина? Какая еще Лина?
— Я Олиниэль, — сказала, но никто меня не расслышал. «Муж» разговаривал со своей мамой, которая на повышенных тонах обвиняла его в чем-то и ругала. Мужчина в белом, закатив глаза, поспешно вышел, явно не желая слушать перепалку. Я, кстати, тоже удовольствия не испытывала.
— Уйдите, — попросила, но меня снова проигнорировали. — Во-о-он! — закричала, и только тогда на меня обратили внимание. — Пошли все вон! Голова болит, спать хочу. Ну? Чего застыли?
Парочка и правда замерла, глядя на меня с явным удивлением. А я действительно хотела спать. Внезапно навалилась такая усталость, что держать глаза открытыми было все труднее.
— Уходим, милая, уходим. Мама, пошли. — Мужчина подтолкнул женщину, и та, презрительно отвернувшись, направилась к двери. — Я приду завтра, отдыхай.
— Нет, — взвизгнула я, отчего парочка у двери вздрогнула. — Лучше попозже. Мне надо… вспомнить.
— Хорошо-хорошо, тогда послезавтра. Набирайся сил.
Дверь открылась, выпуская парочку, а потом закрылась. Я с наслаждением откинулась на подушку и закрыла глаза. Внезапно зачесался висок. Я подняла руку, с удовольствием почесала зудящее место и... С визгом села на кровати, распахнув веки. Ощупала лицо, уши… Куда делись мои уши?!