Глава 5
Не помню, как я сорвалась с места и как оказалась за деревьями рядом с дорогой к поселению людей. Помню только мысль: " Зря я их не убила..."
- Значит так, отбросы, есть среди вас ещё смельчаки?- спросил, уже известный мне, Димон, вальяжно проходя из стороны в сторону, вдоль машины.
Я заметила, что рядом с ним лежат два тела. Видимо именно эти двое и стреляли, только неудачно. Сам же Димон, являлся руководителем этой банды, его напыщенность об этом прекрасно говорила.
- Нет? Ну и прекрасно. Теперь вы все наши рабы! - продолжал мужчина, под весёлые смешки своих товарищей. - Вы должны будете отдавать нам семьдесят процентов от своей еды и всех остальных благ, а мы в свою очередь, будем вас охранять. Мы рискуем, и именно поэтому ваша подать такая большая.
В толпе выведенных людей послышались возмущенные ропотки, но все тут же замолкли, услышав щелчки затворов.
- Димон, а может мы ещё парочку "пришьем", в воспитательных целях?- поинтересовался один из участников налёта.
- Не-е. - покачал головой Димон. - В качестве залога успешного сотрудничества, мы возьмём с собой трёх девок, да посимпатичнее. – оскалился Димон осматривая людей.
После этих слов ещё роящиеся во мне сомнения были посланы в место, которое вечно ищет приключения. Я просто вышла из своего убежища, выпуская на волю монстра. Из моей глотки вырвался дикий, полный ненависти вопль, от которого все закрывали уши, пытаясь его заглушить.
Кто-то успел выдать автоматную очередь в мою сторону, но я даже не почувствовала боли от пуль, вошедших в моё тело. Передо мной стояла самая интересная цель - охота на негодяев. Я быстро подбежала к одному из бандитов и так же быстро с лёгким щелчком, сломала ему шею, второму вспорола брюхо когтями. Даже как-то легко мои когти проникли в плоть, будто это были лезвия бритвы, но эта мысль быстро улетучилась из моего сознания. Даже опасность казалась мне не такой большой, когда я начала убивать этих мерзких чудовищ в телах людей.
Признаюсь, я, словно маньяк, испытывала неизгладимое удовольствие от процесса уничтожения, даже совесть в этот момент нервно курила в сторонке и молчала, делая вид, будто ее нет на этом празднике крови и насилия.