Амилисс растерялась, пытаясь молниеносно осмыслить поступившую информацию, а когда до нее наконец дошло, она подпрыгнула на постели:
— ЧТО?! — ее вопль заполнил комнату.
Будь они сейчас в Академии, за такое поведение в общежитии давно бы постучали в стену, напоминая о том, что тут есть еще жильцы и правила приличия никто не отменял. Но здесь, в неизвестности, этот вопиющий крик недовольства никого волновать не мог. Точнее, как показала наглядная практика, он только довел до раскатистого смеха одного не в меру ретивого демона.
— Радость моя, неужели ты до сих пор не поняла? Вроде же твоя мать общалась с моим венценосным родственником. Амилисс, душа моя ненаглядная, не разочаровывай меня по пустякам. Напряги свою чудесную головушку и сложи воедино все вчерашние события, ну же, не стесняйся. Я ругаться не собираюсь. Почему я так упорно повторял тебе о брачной ночи? Знаешь ли, с такими вещами демоны шутить не привыкли.
— Но я… Но мы… Как вы… Издева-аете-есь?! — девушка в мгновение ока вскочила с шикарного ложа и начала безумным взглядом шарить по стенам в поиске выхода из этой западни.
Осмотрев себя со всех сторон и особенно снизу, она с сожалением отметила практически невесомую белую ночнушку, которая при всей своей элегантности больше дразнила, нежели прикрывала тонкий стан. В этот момент ей совершенно не хотелось думать, кто и как её одевал.
— Милая, мне безумно нравится, когда ты в таком запале, — кажется, кто-то опять издевался. — Хочешь, на практике тебе покажу, как нужно желать своему горячо любимому мужу тёмного утра? Все же ты истинная темная леди, — более низким и серьёзным голосом сказал… Муж! — Это нужно делать вот так, — преодолев разделяющее их расстояние всего одним шагом, он схватил девушку за талию и притянул к себе.
Зная наперед, что должно произойти, Амилисс сразу крепко сжала губы, не позволяя глубоко себя поцеловать. Думала, что таким образом она выкажет свое несогласие, но девушка в очередной раз совершила ошибку. Почувствовав будоражащее кровь сопротивление, Огиларн клыками прикусил ее нижнюю губу, слизнул выступившую капельку и, больше не церемонясь, повалил ее на постель, задирая короткий подол ночного безобразия. Девушка задохнулась от волны нахлынувших ощущений и охнула от неожиданности, пропуская его горячий язык к себе в рот.