Она его уже не слушала, потому что омерзительное чувство нереальности предстоящего события вздрогнуло в каждой клеточке сразу, будто ошпарив кипятком, а потом по только что искалеченному месту прошлись липкие мохнатые лапки страха, цепляясь своими мелкими крючочками. Блокнот выпал из рук и гулко стукнулся о ламинат. От этого звука Ева и пришла в себя. В кабинете повисла мрачная тишина, взгляд Глеба ничего не выражал, но к этому она уже привыкла.
– В чем дело, Ева? Опять уснула на минуточку? Или ты так радуешься приезду хозяина, что все теряешь? Я имею в виду твою тетрадку.
– Прошу прощения, – вернув себе самообладание и выпрямившись в кресле, сказала Ева. – Задумалась об объемах работ, вот и отвлеклась. Я все слышала. Задачи ясны. Могу приступать к исполнению своих должностных обязанностей?
– Иди, – безразлично кивнул директор и перевел взгляд на экран ноутбука. – Если возникнут еще какие-либо вопросы, отправлю по электронной почте.
Она встала и повернулась к двери, чувствуя острую боль от ногтей, которые вонзила сама себе в ладонь. Стараясь не споткнуться и держаться ровно, смотрела вперед, когда услышала за спиной его обычный приятный голос:
– Ева, ты еще не передумала? Только скажи, и я отпущу тебя без отработки.
– Нет, – не оглядываясь на Глеба, ответила она и, не чувствуя ног, вышла в коридор.
Каждый шаг, сделанный ею, отдавался в голове словами:
«Началось. Отец говорил. Никто ничего не забыл».
Как дошла до своего кабинета, даже не заметила. Руки не слушались, ключ несколько раз не попадал в скважину, блокнот снова упал. Ева замерла, вдохнула глубоко, выдохнула и внешне спокойно открыла дверь. Но как только за спиной тихо щелкнул замок, она снова затряслась. Налила полный стакан охлажденной воды из кулера и выпила залпом, не отрываясь, потом вытерла пот со лба и наконец-то добралась до кресла. Оттолкнувшись ногой, повернула его к окну, и взгляд снова заскользил по стеклу вместе с плачущими дорожками дождя. Настроение улетучилось совсем, память услужливо подбросила напоминание о том, что сегодня первое сентября, очень памятный день в жизни многих людей. Но погружаться в пучину прошлого Ева не собиралась. Если и чувствовала за собой какое-то мизерное признание вины, то за много лет уже научилась загонять его глубоко-глубоко.