– Мне можно подумать? – так и не дождавшись моего ответа, спросила девушка, – хотя бы до завтра.
– Можно, – согласился я. – Завтра в девять я уезжаю. Прикажу кучеру завернуть к твоему дому. Если надумаешь, жди меня у ворот.
Девушка лишь молча кивнула и, не прощаясь, скрылась за калиткой. Мы оба знали, что она согласится. У неё просто не было другого выхода.
***
Надира
Уснуть я так и не смогла. Лежала неподвижно, прислушиваясь к ровному дыханию спящей рядом сестры и изучая тени на стене, рожденные неторопливо крадущейся по небосклону луной и думала, думала, думала... О том, что если я соглашусь, уже завтра маме можно будет вызвать мага-лекаря и к концу недели она сможет встать с постели. О том, что после лечения брату больше не будет грозить вечная инвалидность, о том, что мы останемся жить в своем доме. Я снова и снова повторяла это и знала, что согласиться – правильно, и всё же... Ветер шевелил кусты за окном и из переплетений теней на меня смотрел отец. Строгие глаза, в которых поселилась мука, когда ему впервые сообщили о том, насколько тяжело прошли роды. Как он воспримет мой поступок? Он, всю жизнь считавший, что честь дороже жизни. Всю жизнь учивший этому и нас, своих дочерей. И если бы речь шла лишь о моей жизни, я не стала бы выбирать. Лучше уж умереть! Но мама... И братик... И сестрички... И дом... И вечное клеймо падшей женщины не только на мне, но и на всем роду. Смогут ли сестры после того, что я сотворю, выйти замуж? И как воспримет мама то, что я выкупила её жизнь своей честью? А необходимость лечь в постель с мужчиной, что не будет мне мужем? А лечь придется. Это господин покупатель обговорил отдельно. И не один раз. И не только в полной темноте, одетой в плотную ночную рубашку, когда мужчина имеет право лишь приподнять её край. Этого Адриан не сказал, но я понимала, что от любовницы ждут большего, чем от жены и не питала иллюзий. Луна скрылась за облаком и я повернулась на бок, плотнее натягивая на себя одеяло. Жизнь, круто изменившаяся после рождения брата, снова делала невероятный кульбит, буквально выбивая почву из под ног. Согласиться? И обречь семью на позор, а себя на вечное одиночество после окончания контракта? Отказаться? И своими руками убить родного человека. Об этом сегодня не было сказано ни слова, но если прошло уже две недели с момента, когда нужно было проводить поддерживающие процедуры, а отец так и не вызвал лекаря, значит шансов нет. Как и денег. И имею ли я право решать такие вопросы сама?