— Письма я тоже выбросила! — перебила меня страдалица.
— Все? — охнула я, со звоном опустив куст на прежнее место, и выглянула в открытое окно, пытаясь отыскать доказательства такого несвоевременного расточительства.
Газон был далек и чист. Ни одной странички в пределах видимости. Юна из них птичек, что ли, складывала, а те, почуяв скорую осень, отправились в теплые края?
— И сожгла! — добавила она.
То есть до газона долетел только пепел.
— На кой демон?!
— Изгоняю дух этого мерзавца из своей жизни! Они дивно горели и кружились в воздухе. Как птицы несчастья!
— Вообще ни одного письма не осталось? Все-все спалила?
— Чтобы начать все заново, нужно избавляться от якорей! — Юна упрямо вздернула подбородок и кровожадно покосилась на безропотный куст, невольно вызывая во мне желание прикрыть невинную жертву спиной. — Я ходила в женский клуб, они там много правильных вещей говорили.
— Они, конечно, очень умные в женском клубе, но как мы теперь почерк будем сличать? — скрестила я руки на груди.
— В смысле? — насторожилась Юна, несколько поумерив желание что-нибудь разрушить или уничтожить.
— Я потребовала у Ваэрда доказать, что он ничего не писал.
— Как доказать? — медленно повторила подруга, словно пытаясь осознать размер чудовищной катастрофы.
— Уже, по всей видимости, никак, — развела я руками…
Утро первого учебного дня выдалось солнечным, но холодным. Замерзнув под тонким одеялом, я проснулась раньше сигнала пробуждающего шара и на цыпочках по ледяному полу бросилась закрывать окно. Оказалось, что внизу кипела жизнь, и по дорожкам, выложенным мелкой брусчаткой, уже шастали студенты. В жизни не поверишь, что вчера почти вся академия кутила на вечеринках, отмечая последний день лета.
— Северяне, вы когда-нибудь спите? — недовольно пробормотала и потянулась к створкам.
В окне напротив какой-то парень натягивал рубашку. Он заметил, что на него таращится взлохмаченная девица и замер. Не придумав ничего получше, я приветственно помахала рукой, мол, не стесняйтесь, мастрес, продолжайте облачать крепкие телеса в форменные одежды. Закрыла створки и немедленно вывела на листике срочных дел, приколотом к ширме: «купить шторы». Процесс наблюдения за соседями забавен, но обоюден: когда-то подглядываешь ты, в другой раз — за тобой. Последнее меня категорически не устраивало.