- Они погибли! – рявкнул отец. – И я не уверен, что Эугенюша просто завалило.
- Намекаешь… что это я его убил? – усмехнулся Кшиштоф, и я похолодела от угрожающих ноток, сквозивших в голосе мужчины.
- Мне плевать, что на самом деле с ним произошло, - отчеканил отец с такой яростью, какой я прежде за ним не замечала. – Все мы пострадали там!
- Но ты ловко компенсировал себе эти страдания, - зло ухмыльнулся чужак. – Сбежал, сменил фамилию, притворяешься достопочтенным рейяном… Я долго тебя искал. Как тебе удалось изменить внешность, Казимир? Это ведь запрещено законом. Лишь маги, не боящиеся смерти, готовы перекроить лицо. За очень большие деньги, конечно. Ну или нужно иметь связи и влияние…
- Но ты все равно меня нашел, - с запинкой ответил отец.
- Это было делом принципа, Казимир, - усмехнулся Кшиштоф, и торговый зал осветился ярким голубым светом.
Раздался странный звук, очень похожий на рык. Я зажала рот рукой и подступила ближе, хотя инстинкты вопили о том, что нужно бежать как можно дальше. В ушах зазвенело, в голове вспыхнула острая боль. Я почему-то точно знала, что это из-за очень сильной магии, но внезапному знанию не удивилась, вместо этого подступив к дверному проему и выглянув в торговый зал. Отец полулежал у шкафов, его грудь охватывали светящиеся путы, а над ним возвышался русоволосый мужчина, лицо которого я разглядеть не могла. То и дело взмахивая руками, чужак что-то шипел, отец отвечал, но из-за звона я не могла различить слов. В какой-то момент боль в голове стала настолько нестерпимой, что спор между мужчинами перестал казаться столь уж важным. Хотелось не только зажать уши ладонями, но и завопить во все горло. Я качнулась и стукнулась о косяк.
- Клара, - произнес отец, выпучив на меня глаза. Я не слышала его голоса, но сумела прочесть по губам. Он побледнел и начал яростно вырываться из пут.
- Клара? – переспросил Кшиштоф, разворачиваясь ко мне. – Как удачно, что твоя дочь сама к нам спустилась, Казимир. Мне не придется подниматься, будить девочку и тащить вниз. Она пришла сама.
Голоса незнакомца я тоже не слышала, но уловила сарказм по ехидному изгибу губ.
Этот рейян выглядел чуть старше отца, но был куда стройнее и выше. Если бы не злоба в глубине светлых глаз, довольная усмешка и неопрятный измятый костюм из темно-синего сукна, я бы, возможно, посчитала его очень по-мужски привлекательным. Но прямо сейчас мою голову раздирало от боли, а незнакомец угрожал моему единственному близкому человеку, так что я лишь хмуро склонила голову, глядя на Кшиштофа.