— Если захочет это делать, — пробормотала я себе под нос.
Но меня услышали, пришлось объяснять:
— Не имею ни малейшей склонности к магическим наукам
Мадам Шанталь раздраженным жестом смела со стола акварели:
— А к чему ты имеешь склонность? К этой мазне?
Ловкач предупреждающе поднял руку, но меня уже ничто не могло остановить.
— Не думаю, мадам, что мои мечты хоть сколько вам интересны. Посему, не смею вас больше задерживать, — отчеканила я холодно. — Отправляйтесь к своему любовнику и…
Хляп! Мою щеку обожгла пощечина, маменька посмотрела на свою ладонь, улыбнулась, продемонстрировав прекрасные жемчужные зубки:
— Я жду тебя в карете, мелкая злоязыкая дрянь. Через, самое позднее, четверть часа. А ты, Ловкач, употреби это время с пользой, объясни мадемуазель Катарине, что, если она не поступит в магическую академию Заотар, от нежелания, или, храни вас всех святой Партолон, из-за собственной глупости, вилла Гаррель перестанет получать от меня ежемесячное пособие.
Раньше меня никогда не били, поэтому все отпущенные четверть часа я прорыдала.
— Так бывает, — успокаивал меня учитель, похлопывая по плечам, — ты ее оскорбила. Зачем назвала маркиза любовником?
— Потому что он именно любовник и е-есть…
— И что, тебе от этого легче?
Не было, было горько и противно. О маменьке с учителем говорили мы нечасто, но всегла месье Ловкач был на стороне Шанталь:
— В нашем мире, девочка, жизнь женщины невероятно трудна, особенно, если она вдова и обременена детьми. У Дивы не было другого выхода… она любит тебя…
Горничная Розетта однажды сообщила мне по секрету, что в прошлом мою маменьку и Ловкача связывало нечто большее, чем дружба, и его чувства со временем нисколько не остыли.
Поэтому теперь я и не ждала от учителя слов поддержки, продолжая рыдать:
— Не хочу-у-у… Академия…
— Тебя никто не заставляет становиться верховным магом, к тому же, у тебя это вряд ли получится, закончишь первую ступень, получишь зеленую сутану овата…
Я трубно высморкалась и переспросила уже без слез:
— Оваты могут работать библиотекарями?
— Именно, девочка. Ты получишь диплом мастера, найдешь работу и перестанешь зависеть от чужих милостей.
Библиотекарь? Это мне понравилось. Книги я обожала.
— Но, — пришло мне в голову, — вы говорили, что в Заотар поступают подростками.
— В тринадцать-четырнадцать лет, — подтвердил Ловкач. — Но это не закон, а всего лишь обычай, не думаю, что тебе смогут отказать из-за возраста. Тем более с рекомендательным письмом Амура де Шариоля.