Карлос достал все и даже больше. Он где-то смог раздобыть каменную ступу и песту, что было очень даже кстати.
Сварить успокаивающее зелье я могла уже с закрытыми глазами и связанными за спиной руками. Отец учил на скорость творить такое, от чего обычный зельевар грохнулся бы в обморок. Зато у меня теперь были навыки, которые разительно отличали меня от кузины и мачехи. И поэтому мне хотелось продолжить дело отца, ведь, по сути, я была единственной наследницей, которая разбиралась во всех делах.
Налив в котелок немного воды, я измельчила травы и опустила порошок и листья в кипящую воду, добавила цедру лимона для вкуса и медленно помешивала по часовой стрелке. Все начало медленно закипать, цедра всплыла на поверхность и кружила вокруг трав в причудливом, завораживающем танце волшебства. Раньше я могла часами наблюдать за тем, как отец мешал и растирал составляющие, и то, как красиво они обнимали друг друга, цепляясь, словно влюбленные, которых собирались разлучить. Эх…
Особой роли, то в какую сторону мешать не играло, но если делать это по часовой стрелке, то зелье лучше усваивалось. А это, порой, лучшее, что может предложить человек моей специализации.
Убавив немного огонь под котелком, принялась смешивать составляющие для противоядия от моей любви к Илидару.
Очистив ступу, и протерев ее тряпочкой, налила сначала несколько капель облепихового масла, смешала с розовыми лепестками и начала мять, выжимая немного жидкости из растений, чтобы они лучше смешались. После минуты добавила мандариновое масло и завершила полученную смесь цветами орхидеи. Сняв котелок с огня и разлив успокоительное по двум маленьким чашкам, любезно найденными Мариноль в небольшой ванной, передала девушкам.
– Выпейте до дна и сразу же ложитесь спать, – наказала я армидам, и они, единодушно кивнув, принялись потягивать медленными глотками зелье.
А я тем временем подогрела свое противоядие на маленьком огне и, когда масла и лепестки стали приятного карамельного оттенка под действием температуры, подготовила две склянки. Сделав глубокий вдох, втянула носом ароматную сладость противоядия и ощутила давящий ком эмоций, не позволяющий ясно думать.
– Нужно сделать это, – сказала себе под нос, от усердия кусая губы.
Я так хотела избавиться от неясных чувств, но теперь понимала, почему противоядие многим испробовавшим вливали насильно. Потому что так сложно избавиться от той теплой радости, которая разливалась лавой по всему телу, согревая душу. Немногим удавалось ощутить подобное в обычных условиях, и некоторые одинокие дамы, были готовы пить подобное зелье литрами, чтобы чувствовать… хоть что-то и к кому угодно.