– Что? Какой аукцион? – ахнула Виви, отшатнувшись от манаукца.
Тот аккуратно подтолкнул девушку в проём санузла, проникновенно шепча на ухо:
– На тот аукцион, куда попадают трофеи, кого некому выкупить, крошка.
Виви от мягкого толчка сделала пару шагов вперёд, затем резко развернулась, но дверь уже закрывалась, а манаукец подмигнул ей, всё так же странно улыбаясь растянутым до предела ртом.
– Аукцион? – повторила девушка страшное слово.
Аукцион – это же что-то очень плохое. То, после чего можно потерять свободу. Нет, надо заставить манаукца согласиться на выкуп. Надо найти друзей, готовых помочь. Надо думать, как выбраться из этой ситуации. И зачем она сказала, что у неё никого нет? Почему не солгала? Вот же наивная дурочка!
Стоило только раздеться и встать под горячие струи воды, как на девушку обрушился весь ужас ситуации. Она держалась до последнего, но стоило понять, что она избежала изнасилования, возможно, даже смерти, что она убила человека, как внутри Виви словно сломался стержень, и она стекла по стене на холодный пол и разрыдалась, обнимая колени, пряча лицо. Струи ударялись о подрагивающие плечи, горе слезами вытекало из Лундберг, которая устала от такой жизни, но прекрасно понимала, что сдаваться нельзя. Ей ещё предстоят испытания, но как же хотелось, что бы всё закончилось здесь и сейчас. Она хотела спокойной жизни, чтобы рядом был кто-то, кто мог бы её защитить, выкупить, в конце концов, у пиратов, и чтобы всё это закончилось как страшный сон, когда утром просыпаешься, глядя в светящийся потолок, и с облегчением выдыхаешь.
Но здесь всё не так. Это не сон, а страшная реальность, в которой тебе даже поплакать в одиночестве не дадут.
Виви не сразу почувствовала, что не одна. Резко подняла голову, ощутив на себе чужой взгляд, и тихо пискнула, так как перед ней на корточках за пределами душа сидел пират, уже переодевшийся в простую чёрную футболку, подчёркивающую белизну его кожи. Сидел, молча её рассматривал и хмурился.
– Истерика? – тихо уточнил он. – Сильно испугалась?
Виви кивнула, жутко смущаясь своей наготы. Вот, кстати, может, спросить его сразу?
– Вы изнасилуете меня?
– Я? – удивился манаукец, приподнял брови и указал на себя пальцем. – Ты хочешь этого?
Хитрый ход, но Виви его приняла.
– Нет, конечно. Кто, вообще, хочет, чтобы его изнасиловали?