К слову, уже как несколько дней подряд у меня ужасно болела голова, которая не желала проходить, сколько бы обезболивающих ни пила. Идя в квартиру к соседке, я с точностью осознавала, что буду клянчить у бабы Клавы ее целебный отвар, который она нам часто приносила. А сейчас голова моя пухла с каждой секундой все больше и больше, виски сдавило так, что перед глазами потемнело. И сделать я ничего не могу!
– Наша сила, твоя сила, – твердили между тем бабушки, накладывая свои старые морщинистые и теплые руки на голову, прогоняя боль, усталость и желание удариться пару раз лбом об стену.
И как в тумане я закрываю глаза, а под веками мелькают картинки из старых уже давно забытых воспоминаний.
{– Не нужна она мне, слышишь! Ты все подстроила! Сама ее воспитай, чтоб сердце мое не переживало и в агонии не умерло вместе с ней.
– Ты что говоришь такое? – молодая женщина, в чертах которой я узнала бабушку, стояла напротив девушки, что протягивала ей белый конверт с ребенком.
– Видение было, – всхлипывает та, – найдут нас, слышишь? Найдут!
– Полно тебе! – отступила назад бабуля, – проходи в дом, здесь точно никто не найдет.
Но вместо этого молодая женщина с длинными, как у меня, волосами подняла свои заплаканные глаза, поднесла к лицу ребенка и проговорила:
– Моя сила, твоя сила. Запечатываю. Время придет, печать спадет.
Бабушка ахнула, а предположительно моя мама положила сверток на порог дома, так и не войдя в квартиру.
– София, – назвала она меня и исчезла, словно ее и не было.}
А дальше, как в калейдоскопе, события шли друг за другом. В одних из них я усердно училась, сидя за старыми книгами, которые приносила в дом бабушка. В других баба Клава учит меня варить зелья и рассказывает, какие именно ингредиенты нужно складывать. А я настолько маленькая, что воспринимаю все как игру. И мне так интересно, что схватываю налету, запоминаю быстро и учусь усердно.
И сейчас все те знания, что так долго вбивались в мою голову двумя молодыми женщинами, вдруг разом всплыли в голове.
– Не выдержит, – забеспокоилась баба Клава, – кровь носом пошла.
– Выдержит, – не согласилась ба, целуя меня в макушку.
И как-то боль сразу стала отступать, а вместе с ней мое создание поплыло. А ведь я долго думала, что какая-то странная. Друзей у меня было мало, часто обходили меня стороной, за одну парту не садились, в гости не звали. Как же сильно я из-за этого переживала. А ведь так хотелось быть, как другие девочки из класса, получать горы валентинок от мальчиков, а не сидеть, уткнувшись носом в парту, и не считать минуты до конца урока, чтобы сбежать от позора. Как часто я хотела танцевать со всеми на школьных дискотеках, но и тогда от меня люди шарахались, словно чувствуя в темноте. А оказывается, не зря я думала на свою «странность»!