Было что-то в Архене чужеродное, что не принимала его душа оборотня, да и дух его зверя – волк, недолюбливал девушку. Также девушку не принимал его родной племянник Ратомир, всячески избегая её, да и она, положа руку на сердце, недолюбливала мальца, хоть пыталась это скрыть за фальшивой улыбкой. Всеволод не раз замечал в её взгляде нехорошие огоньки пламени, готовые поглотить и сожрать всё вокруг. Негоже будущей княгине такой взгляд иметь, власть она ведь непроста – сильный духом выстоит, не сгорит в её пламени, не изменится, а слабый духом… Наоборот – его пламя поглотит, изменит до неузнаваемости, выжигая изнутри. Много бед может такой человек натворить, думая о своих личных желаниях и не ценя чужие жизни.
Когда все вокруг восхищались Археной, князь хмурился, становился мрачным. Это ошибочно выдавали за ревность, перешёптываясь по углам, и готовились к пышной свадьбе. Всеволод видел в колдунье пламя, но не то, которое согреет в лютую пору и отогреет душу, а то, на которое летели глупые светлячки, погибая в своём последнем полёте.
Что-то подсказывало князю, что не всё так просто с этим межмировым порталом, вот поэтому и выжидал, бдительно присматриваясь к гостям. Всеволод с нетерпением ждал ведуна, именно он мог всё расставить по своим местам. Ведунам ведомо то, что не видит обычный взгляд человека. И где-то на подсознательном уровне, Всеволод понимал какой вердикт вынесет Миролюб. А отсюда выплывал следующий вопрос, как к этому отнесётся простой люд, да и что, собственно, делать с колдунами?
О том, что нет у него жены и наследников, князь особо не переживал. Оборотню сложно найти пару, не каждый человек подойдёт. Не будет своих наследников, чем Ратомир не будущий князь? Малец уже сейчас показывал мудрость не по возрасту, вот только душа у него слишком светлая. Такой как он, меч в руке держать не сможет и если рядом не окажется сильных побратимов…
Постепенно сон полностью завладел сознанием князя, отгоняя от него дурные мысли, затягивая в водоворот сновидений, но от этого Всеволоду не стало легче, а, наоборот, он стал беспокойным. Князь метался по постели, по лбу стекали капельки пота, его трясло. Где-то далеко в лесу завыл его верный друг, частичка его самого, и сон в одно мгновение стал более спокойным.
Декорации изменились, и он перенёсся в странное место, в котором ранее не бывал ни во сне, ни наяву. Всеволод шёл за своим серым волком, пробираясь сквозь густые заросли незнакомого леса, тут всё было немного иначе, даже запах отличался от привычного запаха. Тропу освещала яркая полная луна, как будто их вела сама Богиня Лика. Князь потерял счёт времени, ему казалось, что они с волком идут бесконечно долго, но в какой-то момент тропа оборвалась и они вышли на широкую поляну, ночь превратилась в день. Яркое солнце осветило поляну, усеянную ромашками, ослепив на мгновение путников. Когда глаза привыкли к яркому свету, Всеволод смог увидеть, что в самом центре поляны сидела заплаканная миловидная молодая девушка со светло-русыми волосами, спускающимися на плечи, словно колосья спелой пшеницы. Её глаза, как два сапфира могли поспорить своей красотой с небом или чистыми синими водами Белого озера, если смотреть в самую его глубину при ярком солнечном дне. Всеволод почувствовал, как начал тонуть в синеве её глаз, его сердце сжалось от боли, позволив ощутить ранее неведомые ему чувства.